"Андрей Щупов. Тропа поперек шоссе" - читать интересную книгу автора

доброе к нам расположение. Покончив с изложением незамысловатого ультиматума,
он царственным жестом разложил на коленях распухшие пятерни, и, глядя на них, я
тотчас вспомнил Лагуну и выброшенных на песок помятых морских звезд. Но сейчас
нам было не до воспоминаний. За широкой спиной посла в жутковатой готовности
светились десятки взглядов. И впервые на смену моему воинственному азарту
пришел страх. Воздух в салоне тяжелел с каждой минутой. Я не мог вдохнуть его
-- только откусывал горячими шершавыми кусками, с болью заглатывал. Сидящий
справа от меня Лис с полной невозмутимостью вытащил из кармана бумажные шарики
и, поплевывав на них, начал заталкивать в уши. Все хмуро уставились на него.
Посол "сиволапых" заерзал.
-- Смотрите-ка! Презирает нас... Слушать не хочет.
Лис ответил ему откровенной ухмылкой. "Сиволапый" побагровел.
-- Ты, щенок, вылетишь отсюда первым! -- гаркнул он. -- Это я тебе обещаю!
Смуглое лицо Лиса пошло пятнами. Я понял, что именно сейчас произойдет
главное. Еще не было случая, чтобы Лис стерпел от кого-нибудь подобное
оскорбление. Однако, случилось иное. Ни обещанию "сиволапых", ни мрачным мыслям
Лиса не суждено было сбыться. Со скрежетом машина остановилась. Мы настолько
свыклись с движением, что остановка застала нас врасплох. Кое-кто повалился на
соседей, по автобусу пронесся удивленный вздох. А в следующую секунду со
скрипом разъехались створки дверей, и грохочущей волной в салон влетел
человеческий рев. В испуге мы повскакали с мест. Ситуация мгновенно
прояснилась. Всюду, куда не падал взор, за окнами простиралось море людских
голов. Колышущийся живой океан волнами накатывал на машину, стискивал ее в
жутковатых объятиях, заметно раскачивая. Автобус штурмовали, точно маленькую
крепость, колотя палками по металлу, с руганью прорываясь в салон. И мы, и
"сиволапые" очутились в одинаковом положении. Распри мгновенно были забыты.
Единый порыв толкнул нас навстречу людскому потоку. Меня подхватило, как щепку,
завертело в убийственном водовороте. Не в состоянии управлять ни руками, ни
ногами, я старался по возможности хотя бы не упасть. В дверях уже боролись две
остервенелые стихии. Пассажиры автобуса не просто оборонялись, они сумели
слиться в гигатнский пресс и медленно, шаг за шагом вытесняли из салона
штурмующих. Одна из величайших способностей человека -- умение претворять
фантазии в жизнь. Мифический ад закипал на наших глазах...
Я очнулся, когда знакомо и буднично автобус уже подпрыгивал на дорожных
неровностях. В салоне царило оживление, и среди истерзанных, таких родных лиц
временами мелькали и совершенно незнакомые. Кто-то не сумел удержаться здесь, и
опустевшие места оказались немедленно заняты.
Шмыгая разбитым носом, дядюшка Пин гладил меня по голове и беспрестанно
что-то лопотал. Расцарапанное лицо Уолфа заботливо смазывала бальзамом тетушка
Двина. Я уже понял, что досталось всем -- даже Мэллованам, умудрявшимся обычно
избегать серьезных потасовок, несмотря на то, что зачастую они сами их
затевали. Но главным событием оказался установившийся мир!..
На одной ноге, что-то бормоча про себя, ко мне припрыгала Чита. Маленькие
ее пальчики прижимали к вспухшей щеке медный пятак. Кокетливо взглянув на меня,
она запрыгала обратно.
Смущенно оглядевшись, я заметил, что недавний наш враг, посол "сиволапых",
беседует с Лисом и его парнями. И Лис, и "посол" дружелюбно и с удовольствием
посмеивались. Случилось чудо, и это чудо я лицезрел воочию.
-- Очнулся? Вот и славно! -- дядюшка Пин радостно засуетился. -- А мы
перепугались! Думали, что же с нашим малюткой стряслось...