"Владимир Щербаков. Семь стихий (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

облаками, вспыхивали настоящие звезды. И небо со звездными огнями казалось
вторым потолком, даже еще более реальным, чем первый, почти незаметный,
невесомый, полупрозрачный. А рядом с нами шумела листва. Может быть, стань
они поодушевленней, эти плененные растительные великаны, рассказали бы они
об ураганах в дальней стороне, о тревожных криках перелетных птиц, о
странных следах и чащобах, о южных созвездиях - дивных островах в ночном
океане. Тогда хорошо послушать их...
Нельга безошибочно находил дорогу. Его цепкая память хранила все
выходы из лабиринтов, все закоулки этого рукотворного зеленого рая. "Как
автомат", - подумал я с завистью. Я едва поспевал за ним, и в голове, как
ни странно, бродили мысли почти посторонние. Тревога поулеглась,
поубавилась, стоило мне оказаться здесь, в привычной обстановке. Семь лет
назад это был, если можно так сказать, один-единственный квартал будущего
города. Каждый год площадь удваивалась. Кое-где все еще отступали леса и
саванны, а здесь зеленое море разливалось все шире. Теперь в нем легко
было заблудиться, если только не обращать внимания на светящиеся знаки и
созвездия лампочек, словно парившие в воздухе.
Впереди угадывалась высокая стеклянная колонна-аквариум. Тонны воды,
выпуклый объем, ставший частью инопланетного мира. Подняв голову, я увидел
сквозь светофильтры тускло поблескивавшее под зеленым солнцем глянцевое
зеркало воды. Янтарные глаза приборов и датчиков пристально вглядывались в
полумрак.
Нельга остановился как вкопанный.
Секундой позже я увидел нечто поразительное. По стенке аквариума
медленно ползла водяная капля. Мы осторожно обошли аквариум: он был пуст.
На дне его, по песку, тянулась цепочка углублений, напоминавших следы, но
цветка с двадцатью тремя лепестками там не было!
Я включил свет и приборы записи. Это было очень важно -
зарегистрировать на термопластической нити общую картину. Тут же мы
выяснили, что инфракрасной записи не было, то есть лента, на которой с
довольно высоким разрешением фиксировались все события до нашего прихода,
попросту куда-то исчезла.
Мы услышали шорох, уловили какое-то движение у прохода в соседнее
помещение. Там, в пятнадцати шагах от нас, кто-то притаился... Женщина,
которую мы почему-то не сразу увидели...
Она стояла на траве, никогда не видевшей настоящего солнца, среди
свесивших вниз свои ветви вечнозеленых деревьев. На ней был белоснежный
халат. Темные волосы ее были влажными, она откинула их назад левой рукой.
У нее были длинные стройные пальцы. Необыкновенно мягкие пластичные
движения рук наводили на мысль о музыке, о танце.
Их ритм завораживал. Мгновенное наваждение, которое испытывал и
Нельга.
Возник неопределенный страх, и я начинал догадываться: нет, нельзя
было изменять режим фитотрона. Что было бы, если мы сразу, с порога,
вмешались бы в его работу? Наверняка случилось бы что-то непоправимое.
В тишине прозвучал нерешительный голос Нельги:
- Карташев в отъезде, нам с вами самим придется реагировать.
- На что реагировать? - обернулся я к нему: это словечко
"реагировать" сбило меня с толку, я растерялся.
Когда я спохватился, женщины уже не было. В считанные секунды она