"Владимир Иванович Щербаков. Отступление" - читать интересную книгу автора

Вместе они кинулись на улицу. И увидели: от самой двери ведет в пустыню еще
один след.
...Кавардин испытывал чувство неловкости, он сознавал, что поступок
его и Сварогина иначе как мальчишеством не назовешь. Но Гарин был иного
мнения. Он даже успокоил их. Разве легко предвидеть, встречаясь с
необычным? Да и что, собственно, произошло? Осы исчезли? Но разве не для
того они были пойманы, чтобы служить приманкой? Да, приманки нет, но ведь и
рыба показалась. И они сели рассматривать фото.
- Представьте, ничего не пропало, все цело! - возбужденно восклицал
Кавардин. - А ведь он знал, что его фотографировали, и видел, наверное, что
за ним следили.
- Конечно, - ответил Гарин. - Похоже, что он, или лучше сказать, они
придерживаются принципов, подобных нашим. Не исключено, что им тоже многое
неясно. Но согласитесь, такие безмолвные встречи заставляют думать о
будущем и желать знакомства.

Утром на старом месте, там, где осы учились читать, все оставалось
по-прежнему. Колосов присел, на песок, погрузил в него ладони и долго-долго
слушал тонкое, пронзительное жужжание ос, приземляющихся, и гудение ос,
размеренно шествующих по воздушным своим дорогам - от выжженных пастбищ к
городу и обратно. Осиному городу трудно, ох как трудно выстоять в
постоянной борьбе с суховеем. Что противопоставить крылатой крохе
иссушающему шквалу? Разум, подумал Колосов. В этом, как ему казалось,
трудно было сомневаться. И кажется, их кто-то охранял, заботился о них. А
что за дивное место, где раскинулся осиный город! Нет лучше уголка во всей
округе, потому что здесь всегда необъяснимое затишье и даже не так знойно,
как всюду.
Колосов не особенно удивился, когда обнаружил в руке невесть откуда
взявшийся листок с рисунком. Он подумал, что мог захватить его с песком или
ветер подбросил его и прижал к ладони. Мельком взглянув на него, Колосов
понял, что это портрет. Он внимательно и осторожно стал рассматривать его и
вздрогнул от неожиданности - ему почудилось, что глаза на портрете живые и
так же внимательно изучают его. Но нет! Это был рисунок, не больше. Зато
выполнен он был мастерски, так что любое движение, любое прикосновение к
листку бумаги заставляло портрет как бы оживать на короткое время.
В тот же день, к вечеру, Гарин сделал важный вывод: портрет не
нарисован. Это было что-то вроде мозаики из крохотных кусочков сухих
растений, вероятно, работа ос. Нетрудно было узнать того, кто был изображен
осами-художницами. Гарину это даже казалось естественным. С фото и с
портрета смотрело на них одно и то же лицо.
- Я думаю, они хотели этим сказать, - заметил Гарин, - что мы зря
фотографировали его в тот день. Если нам нужен портрет на память или для
других целей, то не стоило нам трудиться. Они дарят нам его. Это, пожалуй,
очень похоже на ненавязчивую попытку к установлению контакта с нами.
- Или на попытку покончить с контактами, - возразил Кавардин.


Много лет спустя

Как это часто бывает, события тех немногих дней скоро были отодвинуты