"Владимир Щербаков. Четыре стебля цикория (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

"На небе вечернем средь звезд я, бывало, твои лишь выписывал инициалы,
а если глаза опускал к горизонту - в мальчишеских грезах меж стройных
березок выискивал взором твой мягкий девический контур.
Повсюду бывая, незримо везде успевая, во всех моих мыслях, желаньях, -
ах, где ты ни пряталась! - тобою душа моя полнилась вечно, любовь из нее
изливалась к тебе бесконечно, как слава святых озаряет их святость".
Снова увидел я Настю в пятьдесят седьмом, когда приехал к бабке на
студенческие каникулы. Поезд гуднул за спиной и ушел к Узловой, а я выбрался
на большак, за пять минут прошагал километр, свернул на знакомую с детства
тропу, где к ногам жался пыльный подорожник, и скоро увидел провор у
бабкиного дома. Бабка моя, Александра Степановна, была уже на ногах, хотя
едва-едва занялась заря над Тормосинской слободой и над прудом еще стелилась
ряднина тумана. Я поцеловал бабку, передал ей подарок - сверток с ситцем,
проводил ее в поле на работу, потом долго сидел на крыльце; в десяти шагах
от меня носились низом шальные деревенские ласточки, садились на камни,
выступавшие из низкой гусиной травы, взлетали, показывая острые углы крыльев
на полотнище зари. Я умылся, надел новую, недавно купленную матерью рубашку,
пошел к той самой слободе, где встречал Настю когда-то. И увидел ее, и
узнал, но прошел мимо, словно застенчивый преступник.
Вот она, эта минута. С беспощадной ясностью до сего дня вижу Настю
склоненной над старым деревянным корытом. Она синит белье. Высокие мальвы
укрывают меня, за белыми крупными цветами - ее платье, ее косынка, босые
Настины ноги. У калитки палисадника - плоский камень. Бревенчатая стена дома
посерела от дождей и невзгод. Из-под соломенной крыши вырывается ласточка. Я
замедляю шаг. Тихо. Едва слышно плещется вода в корыте. Мгновение - и я
прохожу мимо, не окликнув ее. Нет, в голове моей не успела сложиться
определенная мысль. Я стал другим - вот и все.
Вскоре я уехал - молча, не сказав ей ни слова, так и не повидав ее. А
она осталась в селе, над которым, как и раньше, поднимались крылья огнистых
закатов, густели ночи - с запахами кошенины и полыни, с теплыми ветрами, с
мимолетными вспышками июльских зарниц.


* * *

Наверное, есть в окружающем нас пространстве особый невидимый механизм
времени. Чаша небосвода обманывает нас: там, где светятся красные, зеленые,
желтые и синие огни, самих звезд уже нет. Они переместились на миллиарды
километров, оставив запоздалые следы свои - призрачные светляки. Профессор
Козырев, открывший вулканы на Луне, направил телескоп на пустое вроде бы
место: в черную, ничем не примечательную точку. Он, правда, вычислил, что
именно там должна находиться сейчас звезда. И получилось вот что: под
стеклом прибора коромысло тончайших весов вдруг отклонилось. Оставаясь
незаметным глазу, далекий огненный шар подтолкнул чашу весов, уравновешенную
гироскопом. Звезда дала о себе знать. Пронизывая прошлое, настоящее и
будущее, невидимая сила заставляет все и вся изменяться: свиваются
спирали-орбиты планет, приближаясь к светилу, вспыхивают на солнечном диске
искры, появляются и исчезают пятна, ритмы их передаются Земле.
Не солнечные ли циклы будят и мою память?..
Минуло одиннадцать лет. Рано утром сели мы в электричку, вышли на