"Наталья Шегало. Больше, чем власть " - читать интересную книгу автора

Сова не удержалась и опередила Лориса:
- Дом, дающий приют, пусть стоит вечно.
Зорий коротко поклонился, не зная, какое именно приветствие полагается
от гостя хозяину дома. Впрочем, барон был явно не требователен к
церемониалу, демократичен и лишен замашек феодального господина. Слуг в
замке, по словам Лориса, было всего двое, и барон сам отправился давать им
распоряжения: готовить комнаты и ужин гостям.
Комнаты, куда поселили гостей, не топились, вероятно, очень давно.
Сырость не хотела сдавать свои позиции даже под угрозой пылающего огня в
камине. Сова стащила с себя мокрую одежду и залезла в огромное деревянное
корыто с чуть теплой водой на дне. Воду в замке всегда приходилось
экономить.
Ей достался гардероб дочери барона. Она не в первый раз останавливалась
в этой комнате и гардероб всегда был в ее распоряжении. Сова тщательно
изучила его еще пару лет назад: эти платья с длинными шлейфами и широкими
манжетами, отороченные мехом, подбитые парчой напоминали ей школьный театр.
Ее увлечение актерством было недолгим, как и многие другие ее увлечения,
однажды испробованные и позабытые. Сейчас она распотрошила доверху набитый
тряпьем сундук, разложила одежду на кровати - и вдруг почувствовала себя
словно в школьной гримерке. По ее лицу блуждала неуместная романтическая
улыбка. Сыграть, что ли? Как в детстве?
Она выбрала самое роскошное платье с длинным шлейфом.

Трапезный зал помнил иные времена, когда за огромным столом, занимавшим
половину свободного пространства, сидело не три человека, а три десятка
вассалов с оруженосцами, свитой и прислугой. Массивная деревянная столешница
хранила на себе отпечатки былых трапез и попоек. Глубокие порезы
асимметричным узором украшали старое дерево, напоминавшее высохшее дно
мертвой реки.
Ужин уже стоял на столе, но Сова все еще не спускалась из отведенной ей
комнаты, Лорис пересказывал барону городские сплетни, и, коротая ожидание,
Зорий развлекался тем, что изучал порезы, пытаясь определить, чем они были
нанесены. Модное в Ордене увлечение холодным оружием когда-то в юности не
обошло стороной и его. Сам он пополнил отцовскую коллекцию всего
парой-тройкой экспонатов, но этого было вполне достаточно, чтобы соблюсти
традицию и считаться хорошим сыном. А вот покопаться в отцовских сокровищах
когда-то любил.
Вот этот квадратный в основании глубокий шрам наверняка был оставлен
стилетом, почти шилом. Такое оружие делалось не для того, чтобы извлекать
его из раны. Удар, легкий нажим руки в сторону - и двадцатисантиметровое
стальное ядовитое жало, обламываясь у самой гарды, навсегда оставалось в
теле противника. Эфес можно было сохранить. И даже заказать новое жало. Они
дорого стоили, эти побывавшие в деле эфесы, украшенные драгоценными камнями,
золотом, чеканкой и ковкой. Жало стоило дешево. Не дороже, чем человеческая
жизнь. И жало не нуждалось ни в каких украшениях.
Вот широкий порез в виде треугольника. Нож. Одинаково удобный и для
пиршественного стола, и для охоты, и для боя. В образованную им ямку
набилась какая-то грязь, может быть, пыль, может, остатки пищи. А может, и
запекшаяся кровь. Зорий погладил порез пальцем. Воображение беспристрастно и
четко нарисовало картину ножа, воткнутого в столешницу после того как он