"Аскольд Шейкин. Зеленый остров (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Поликарпов знал, что будет дальше. Потемнеет, как в хмурую ночь; океан
покроется россыпью острых стоячих волн; заполыхают молнии; залпами ударит
гром; с неба обрушится водопад. Как коротка жизнь!
Он привстал, пробрался в нос лодки, снял с себя оранжевый спасательный
жилет, надел его на своего спутника, затянул пряжки. Запасного патрона,
чтобы жилет автоматически раздулся в воде, у Поликарпова не было. Он
склонился к самой груди спутника, ртом надул сперва левую, потом правую
половину. Ненавидящий надменно-презрительный взгляд блеснул сквозь ресницы.
Но теперь это были ничего не значащие мелочи.
Поликарпов снова взялся за весла.
Когда его смыло за борт "Фредерика Маасдама" и затем вынесло к
Зеленому острову, он посчитал, что исчерпал этим свой редчайший
спасительный шанс. Нет. Редчайшей удачей было другое - то, что они столько
дней и ночей продержались в открытом океане на утлой лодчонке. Теперь
конец.
Солнце было на юго-востоке. Оттуда же двигался ливень. Сидя на веслах
лицом к морю, Поликарпов видел этот все более густеющий мрак, вспышки
молний, слышал шум, похожий на грохот горных обвалов, и греб во всю мочь.
Больше не для чего было беречь силы!
Зеленоватые лучики запрыгали вокруг лодки. На сколько хватало взора,
теперь как бы тысячи остроугольных зеркал усеивали поверхность океана.
И тут Поликарпов увидел стену воды. Она была от них на расстоянии не
больше полутора миль, простиралась до самого неба и казалась такой плотной,
словно бы это переломилась под прямым углом океанская гладь.
Золотые зайчики прыгали у подножья стены. Она гасила их, подминая. И
понимая полную бесполезность того, что он делает, Поликарпов все же
продолжал и продолжал грести, словно бы наивно надеялся, что еще сможет
уйти от неминуемо грозящей беды.
На север! На север!...


***

Стена не дошла до них.


8. У ДРУЗЕЙ

На следующий день их подобрали. Был это польский грузопассажирский
теплоход "Форпостца".
Их сразу поместили в лазарет, но Поликарпов чувствовал себя настолько
сносно, что, когда в отсек изолятора вошли капитан и судовой врач, он
попытался встать. И врач и капитан говорили по-русски. Тут же, в изоляторе,
они составили радиограмму в Управление советского порта, к которому был
приписан "Василий Петров", и почти сразу же после этого Поликарпов, как
будто у него разом вдруг кончились силы, крепко заснул.
Когда он проснулся, солнечные блики играли на белых стенах каюты, а у
изголовья сидел судовой врач. Поликарпов впервые как следует разглядел его.
Это был невысокий седой сухощавый мужчина лет уже за пятьдесят, с большими
черными глазами и крючковатым носом.