"Лев Романович Шейнин. Цепная реакция (Из 2-й книги 'Записок следователя', Рассказ) " - читать интересную книгу автора

соотечественникам, многозначительно подмигивая и ухмыляясь. Кардинал
пробился поближе к Пузырю.
-- Западные? -- быстро спросил он.
-- Да, баварцы, -- ответил Пузырь. -- Вон тот, с пером, хихикает.
Держите, говорит, карманы крепче, Москва кишит жуликами. Я, говорит, вас
ещё в пути предупреждал, а вы не верили!.. В России нет законности,
господа!.. Сволочь!..
Кардиналу стало не по себе. Но в этот момент чей-то мужской, очень
знакомый голос громко и отчётливо произнёс позади него:
-- Сами уронили кошелёк, гражданка, а теперь кричите неизвестно
зачем!.. Вот ваш кошелёк. И нечего орать!
Кардинал быстро просунул руку в карман пиджака, в котором только что
лежал украденный Голубем кошелёк. Но кошелька -- удивительное дело! -- уже
не было. Кардинал обернулся и с трудом удержался, чтобы не закричать: перед
дамой стоял Сенька Мороз, да, да, рыжий, курносый, как всегда веснушчатый
Сенька Мороз, и дама горячо благодарила его:
-- Мой кошелёк, мерси, гражданин! -- радостно кричала она. -- Вот
видите, полторы тысячи, как я говорила!.. Ах, как я вам благодарна!..
Толпа зашумела. Тучный немец сразу перестал хихикать. Пузырь стоял с
раскрытым от удивления ртом, потеряв дар речи. Сенька Мороз очень спокойно
и даже с лёгкой улыбкой смотрел на Кардинала. Тот выдержал взгляд Сеньки,
потом подошёл к Пузырю и сказал:
-- Переведите, пожалуйста, этой свиной баварской туше: зря он так
хихикал и радовался!.. Это у них фашистские каты в министрах ходят, у
них!.. Так что насчёт законности не нам слушать и не ему говорить!..
-- Верно, -- поддержал Кардинала Сенька и, подойдя ближе, тихо
произнёс: -- Пойдём, друг, побалакаем...
-- Пойдём, -- согласился Кардинал и пошёл с Сенькой к главным воротам
выставки.
Оба шли молча, изредка поглядывая друг на друга. Сенька был чисто одет,
рыжие кудри были аккуратно расчёсаны, в руках он держал пушистую пёструю
кепку.
-- Ну как? -- наконец спросил он. -- Ничего я сработал?.. Ты и не
заметил, как я у тебя из кармана кошелёк увёл?
-- Нет, -- признался Кардинал. -- Я всегда говорил -- руки у тебя
золотые... Ничего не скажешь!..
-- Полторы тысячи, -- продолжал Сенька, странно улыбаясь. -- Голубь так
расстроился, что сразу убежал. Как ты с ним рассчитываться станешь?
-- А тебе какое дело? Мы с Голубем свои люди -- сочтёмся.
-- И верно, не моё дело, -- согласился Сенька и опять улыбнулся. -- А
всё-таки немец тебя разозлил. С чего бы это?
Кардинал растерялся. В самом деле, почему он так разозлился на этого
немца? И почему Сенька с такой улыбочкой спрашивает об этом?
-- Не знаю, чего тут зубы скалить, -- проворчал после долгой паузы
Кардинал. -- Ты меня зачем позвал? Нам вроде говорить и не о чем...
-- Найдётся, -- загадочно возразил Сенька. -- Поехали ко мне!
-- Куда?
-- Ко мне, говорю. На квартиру. Я теперь в Зацепе живу. Комнату
получил.
-- Вот как!.. Ловко!.. Далеко пойдёшь, если милиция не задержит. Так,