"Лев Романович Шейнин. Карьера Кирилла Лавриненко ("Записки следователя") " - читать интересную книгу автора

вы или нет?
- Скрывался, гражданин следователь... Это я раньше зря сказал...
И он снова начинает рассказывать, а я начинаю записывать его показания.
И снова скрипит перо на белом листе бланка протокола допроса обвиняемого. Мы
снова вместе погружаемся в прошлое...
Вот мы в кипящем октябрьском Петрограде. Мы видим костры у Смольного,
вооруженных матросов, рабочих, солдат, взятие Зимнего дворца, слышим гром
первых декретов, слышим неповторимый, родной, чуть картавый голос Ильича, с
равной силой звучавший и в Петрограде, и во всех углах России, и во всех
странах земного шара, слышим его вещие и вечно живые слова, указавшие
человечеству новый и светлый путь...
А где-то на Васильевском острове, забившись в свою конуру, уже
немолодой, озлобленный человек, переодетый в штатский костюм, зорко следит
за ходом событий. У власти - большевики. Матросы с ними. Ему несдобровать. И
он бежит в Астрахань, но и в Астрахани большевики. Он мчится из Астрахани в
Москву. Но и в Москве большевики. Он пробирается в Киев, к белым. Но белых
прогоняют большевики. Он пытается прорваться к Врангелю, в Крым. Но Врангеля
сбрасывают в море большевики. Он мечется, как одинокий, отставший от стаи
волк, обложенный со всех сторон. Все надежды на зеленых, на белых, на
желтых, на деникинцев, на каппелевцев, на врангелевцев, на колчаковцев, на
махновцев, на пилсудчиков, на банды Эмир-хана, на банду батьки "Доброе утро"
и батьки "Добрый вечер", на интервентов, пошедших походом на молодую
Советскую Россию, - рушатся одна за другой, летят к чертовой матери!..
И на всех фронтах этой удивительной гражданской войны, вопреки расчетам
и военной науке, вопреки цифрам и выкладкам, вопреки всему, во что
Лавриненко верил всю свою жизнь, и всему, чему его учили, побеждает Красная
Армия.
Тогда Лавриненко решает, что единственное спасение - убежать за
границу, в Финляндию. Он достает подложный паспорт, возвращается в
Ленинград, становится управдомом. Потом, присвоив казенные деньги, бежит в
Сестрорецк и ночью пробирается к границе.
Стоит темная октябрьская дождливая ночь. Небо затянуто тучами, не видно
звезд. Старый, усталый, промокший до костей человек ползком пробирается к
границе. Он надеется, что ему поможет шум дождя, мрак, поздняя ночь. Но в
самый последний момент он слышит окрик:
- Стой, руки вверх!..
И его задерживает пограничный патруль. Никто не знает, что он -
Лавриненко. Он что-то бормочет насчет дочери, оставшейся в Финляндии, к
которой он хотел пробраться "погостить". Его высылают за попытку перейти
государственную границу.
Но вскоре он бежит из ссылки в Киев и там поселяется под фамилией
Шлосс. Он надеется уехать из Киева в Тирасполь и оттуда убежать в Румынию.
Он еще не знает, что в эти дни советские следственные органы уже разыскивают
провокатора Лавриненко, резидента царской охранки в Балтийском флоте. Он еще
не знает, что из архивов уже поднято его старое дело, которое было
прекращено следователями Временного правительства.
И в конце концов удается напасть на его след. Его арестовывают в Киеве.
Он утверждает, что он - Шлосс, что никакого Лавриненко не знает, что никогда
не служил на крейсере "Память Азова"...
Тогда предъявляют ему его портрет и тюремную фотографию 1917 года. И