"Пьер Шеналь. Последняя буря " - читать интересную книгу автора

Одновременно нажал на рычаги шага винтов, увеличив число оборотов до 3200 в
минуту.
Этот адский маневр требовал крайней решимости и был страшно
рискованным. Самолет резко снизил скорость, будто кто-то схватил его за
хвост. Я ждал. Точнее - мы ждали, потому что мы оба одинаково тревожились за
последствия этой отчаянной попытки.
Режим полета стал действительно опасным. Должен сказать, что маневр был
выполнен мною и быстро, и с полным самообладанием, без нервозности, ибо я не
сомневался в успехе. Увеличение мощности двигателей неизбежно должно было
привести к резкому повышению температуры цилиндров. Этому способствует также
аэродинамическое торможение, вызванное выпуском шасси и закрылков. В
двигатель станет поступать более теплый воздух, который растопит
образовавшийся лед. Вполне логичные эти рассуждения оправдывали предпринятый
мною маневр.
Мы не сводили глаз со злополучного прибора. Положение левой стрелки
изменилось еще на дюйм... Затем на два... три!.. четыре!.. пять!.. десять!..
пятнадцать!.. двадцать!..
Менее чем за минуту она дошла до нуля и остановилась. Конец! Левый
мотор перестал дышать. Перекрыв дыхательные пути, смерть только что нанесла
удар.
Я застыл в неподвижности, будто мне тоже не хватало воздуха. Мои
попытки спасти двигатель кончились неудачей. Я догадывался, что переплетение
каких-то особых физических условий привело к образованию огромной ледяной
пробки, которая забила систему поступления воздуха, необходимого для жизни
машины.
Я всем телом ощущал последние рывки еще трепыхавшегося двигателя. Винт
медленно рывками проворачивался под влиянием встречного потока и оживлял на
секунду все механизмы только что заглохшего мотора.
Оба указателя скорости реагировали тотчас. Стрелки одновременно
рванулись назад. Правый двигатель работал нормально: этот работяга продолжал
вращать винт, который тянул самолет в свою сторону, тогда как холостое
вращение левого винта затрудняло управление машиной.
Мне пришлось давить на правую педаль до предела, тем более что я только
что увеличил мощность правого двигателя, чтобы остановить катастрофическое
падение скорости, близкой уже к страшному "конец"...
Сильная тяга только с одной стороны в сочетании с резким торможением со
стороны левого крыла создавали угрозу срыва самолета в штопор. Изо всех сил
я старался преодолеть смертельную опасность, которая казалась неминуемой.
Чудовищная сила выбивала педали из-под ног, пытаясь лишить меня возможности
управлять машиной. Работать было чрезвычайно трудно в условиях полной
неопределенности, в отсутствие видимости.
Борьба была безмолвная, велась вслепую - я отчаянно, из последних сил,
жал на правую педаль ножного управления рулем и следил за показаниями
приборов. В маленьком окошечке гирокомпаса цифры непрерывно уплывали -
машина больше не подчинялась мне и скользила влево, описывая широкий круг.
Что касается авиагоризонтов, то вертикаль и горизонталь уже давно оставили
свое обычное положение и гуляли по всей шкале. Самолет резко кренился то в
одну, то в другую сторону, а носовая часть по отношению к естественному
горизонту сильно "клевала". Я был не в силах исправить положение.
Именно в этот момент мне было суждено пережить самые трагические и