"Виктор Шендерович. Из последней щели (Сб. "Музей человека")" - читать интересную книгу автора

пор не видно конца. Ход вещей, нормы цивилизованной жизни - все пошло
прахом. Огромный, столь уютно устроенный мир, мир теплых местечек и хлебных
крошек, мир, просторно раскинувшийся от антресолей аж до ржавого вентиля,
был за один день узурпирован тупым существом, горой мяса, снабженной
длинными ручищами и глубоким убеждением, что все, до чего эти ручищи
дотягиваются, принадлежит исключительно ему!
Первыми врага рода тараканьего увидели Иосиф и Тимоша. Поколбасив под
плинтусом, они выползли под утро подкрепиться чем Бог послал, но Бог послал
Семенова, и стало уже не до еды. Причем если Иосиф, отсидевшись за ножкой
стола, смог позавтракать позднее, то Тимоше не пришлось больше никогда
отведать пищи.
Семенов раздавил его.
Дрожащей лапкой пишу об этом, но, увы, тараканья история вообще кишит
жестокостями. Сколько живем, столько и терпим мы от людей. Нехитрое это
дело - убить таракана, недостатка в желающих не было никогда. Гляньте в
летописи: они переполнены свидетельствами о смытых, раздавленных и
затоптанных собратьях наших. Человек - что с него взять... Человек
примитивен. И не его это вина, а наша беда. Бессмысленное существо,
которому хочется как-то заполнить время, когда оно не ест, не спит, не
смотрит телевизор,- а разума, чтобы плодотворно пошебуршиться, нет!
История старая: сначала, как известно, Бог создал кухню, ванную и
туалет, потом провел свет и пустил воду; затем, когда мир был совсем готов
к употреблению, создал, по подобию своему, таракана - и здесь совершил свою
единственную, но страшную ошибку. Завершив кропотливый труд свой, он уже
перед тем, как пойти поспать, наскоро слепил из отходов человека - чтобы не
пропадал материал.
Ах, лучше бы он выбросил этот комок глины или налепил из него штук
пятнадцать мусорных ведер на голодное время. Но, видно, Бог сильно
утомился, творя таракана, и на него нашло затмение.
Это господнее недоразумение, человек, сразу начал плодиться и
размножаться, но так как весь разум, повторяю, ушел на нас, то нет ничего
удивительного в том, что дело кончилось телевизором и этим вот тупым
чудовищем, Семеновым.
...Иосиф, сидя за ножкой, видел, как узурпатор взял Тимошу за ус и
унес в туалет, вслед за чем раздался звук спускаемой воды. Враг рода
тараканьего даже не оставил тело родным и близким покойного.
Когда шаги узурпатора стихли, Иосиф быстренько поел (это у него
нервное) и побежал по щелям рассказывать о Семенове.
Рассказ произвел сильное впечатление, хотя Иосиф каждый раз торопился
в следующую щель. Особенно удались ему последние секунды покойника Тимоши.
Трудно забыть, как Иосиф смахивал скупую мужскую слезу и нервно бегал вдоль
плинтуса, отмеряя размер подошвы.
Размер, надо сказать, сразу никому из присутствующих не понравился.
Мне, например, он не понравился настолько, что я даже попросил Иосифа
пройтись еще разок: в душе моей тлела надежда, что давешний ликер не кончил
еще своего действия и рассказчик, отмеряя семеновскую подошву, сделал
десяток-другой лишних шагов.
Иосиф обиделся и побледнел. Иосиф сказал, что, если кто-то ему не
верит, этот кто-то может выползти на середину стола и убедиться, что делал
это зря. Иосиф сказал, что берется в этом случае залечь у вентиляционной