"Люциус Шепард. Знаток тюрьмы" - читать интересную книгу авторая охранял свой поднос свободной рукой и яростно оглядывался, пока ел,
отпугивая потенциальных похитителей моей еды. Когда я обнаружил, что магазин и в самом деле является свободно посещаемым складом, я принялся натаскивать груды сигарет, леденцов и мыла. Прошло несколько дней, пока я понял бесполезность подобных поведенческих судорог, и несколько недель, пока я достаточно оправился, чтобы совершенно отказаться от них. Хотя я и не был тяжелым наркоманом, в нескольких случаях, когда мне было скучно, до начала моих трудов, у меня не возникло трудностей с получением нужного - надо было только упомянуть о требуемом одному из нескольких людей и позднее в тот же день пилюли или порошок появлялись в вашей камере. Не имею понятия, что могло случиться, развейся у меня привычка, но сомневаюсь, чтобы в этой тюрьме она представила бы большую проблему. Было ясно, что люди в моем блоке все были либо выше среднего по интеллекту, либо являлись умельцами в каком-то ремесле, либо и то и другое разом, и что большинство нашли средства применить свои таланты и умения, что не оставляло времени для развлекательных эксцессов. Что касается людей, проживавших в камерах ниже восьмого пролета и как они справлялись - об этом я знаю мало. Люди разных блоков редко смешивались. Но мне говорили, что у них меньшее врожденное понятие о природе Алмазной Отмели, чем у нас. И, следовательно, их повседневное существование больше являлось борьбой за адаптацию. Со временем, если их не переводили, они - как и мы - перешли бы в старые крылья тюрьмы. Не похоже, чтобы у кого-нибудь было менее твердое понимание о природе Алмазной Отмели, чем у меня, но я адаптировался быстро, научился всему, и скоро хорошо познакомился с теорией, поддерживаемой большинством людей моего пеницитарной системы, некоей мутацией, эволюционным скачком вперед, как в терминах самой системы, так и всей культуры, которая, как они считали, смоделирована по ней. Они не заявляли, что понимают, как произошла эта мутация, но в целом верили, что некое загадочное совпадение событий (наподобие систематических ошибок в переписке, алхимии небрежно составленных документов и глупой бюрократии), законов природы и космической цели позволило установить и поддерживать независимость тюрьмы от пеницетарной системы, либо - как говорили истинные верующие - некто, действующий с помощью тонких манипуляций, контролирует обе системы, да и само Большое общество, чей хребет эта система формирует. Хотя это и противоречило подходу Ристелли, его не так легко было отвергнуть ныне, когда я сам увидел Алмазную Отмель. Отсутствие охранников или любой другой традиционной власти; своеобразные манеры заключенных; комфортабельные постели, приличная еда и бесплатный магазин; переправа через реку вместо рутины официального процесса; человек одетый охранником, которого все видят, но никто не знает; быстрое обесцвечивание всех татуировок; беспокойный плач на рассвете и последующее бормотание, феномен повторявшийся каждое-каждое утро - кто может нести ответственность за все это, как не какое-то загадочное агентство? Со своей стороны, я думал, что эта теория является фантазией, и предпочитал другую, менее популярную- что мы подвергаемся экспериментальным формам промывания мозгов, и что наши смотрители прячутся среди нас. Когда бы не обсуждались эти теории, а дискутировались они часто, Ричард Кози, который изучал политические науки в университете Дюка до того, как выбрал карьеру насильственных преступлений, и который писал историю тюрьмы, объявлял, что |
|
|