"Евгений Шестаков. Про медведя..." - читать интересную книгу автора

сабантуй-с! Лапку-то он к руке потянул. Колечко-то, идиотик, дернул.
Глафира-то у него прямо в лапках и взорвалась.
- Гр-р-ра-а-бя-а-ат!!! - и идиотику в ухо полный боекомплект сначала с
одной, а потом с двух ручонок - бац-бац-бац-бац-бац-бац-бац-бац!!! Итого
восемь по 7,62 плюс четырежды рукояткой в пятак. Плюс с размаху ногой под
дых. Прибавить острой коленкой в пах. Итого через полмгновения совсем даже
никак не медведь, а пожилая дубленка с ливером и в соплях. То есть, в смысле
кардиограммы жив, но по внешним признакам архитруп. То есть, стреляла-то
по-доброму, холостыми. Но архиточно и архибольно. То есть, кость цела, но
менталитет раздробило. Был, помнится, путевый мишка на Севере, а стал,
значится, дешевый петька на палочке. Харизму потерял, оргазму не получил,
вонизму в пароксизме понапускал, вмиг на растительную жратву перешел, клыки
сдал, когти сбросил и за какие-то всего полгода до декоративного хомяка
сократился.
А Глаша, как и хотела, на юридический поступила, с золотым кулоном
окончила и сейчас в Крестах самых бурых с двух пинков колет.
Мораль: вот так, ребята, злое добро всегда побеждает доброе зло.

МЕДВЕДЬ И СВИНЬЯ

- Грамотеев бы перевешал всех! Погоны бы надел и ходил бы вешал! На
столбах бы вешал и на деревьях! И на проводах бы тоже вешал! - неласково
говорил Пятачок, силясь прочитать короткое-прекороткое слово, написанное
кем-то на его двери. Дверь была новая, а слово старое, и, умей Пятачок
читать, он бы с легкостью мог, если бы его попросили, указать выраженный
этим словом предмет на любом мужчине.
Из мусорного бака поднялась голова заспанного медведя.
- Чего орешь, краснопузый? - спросил Винни-Пух, нашаривая стоящие возле
бака сапоги. Пятачок поджал губы. Слова алкоголика задели его за живое. Но,
что правда, то правда - от неумеренных занятий физкультурой румянец сполз с
его щек на живот и там прочно обосновался. Зато прыгнуть Пятачок теперь мог
аж на двадцать пять метров вверх и на триста локтей в сторону. Окрестные
свиньи из молодых просто молились на Пятачка.

- Вот и утро. Дождь закапал.
Да, уж я вчерася попил!
И во рту такая кака,
Какой нету даже в попе!

- продекламировал Винни-Пух и вывалился из бака с надетыми как попало
сапогами. Он харкнул в рассевшегося на бревне голубя и похрустел плечами.
Пора было идти бить кому-нибудь морду.
- Картошка и молоко на столе, - неприязненно сказал Пятачок. Пора было
идти на службу, становиться к пульту и дергать за ручку до одури, до
обморока. Пятачок работал аналитиком в управлении ассенизации, но
одновременно отвечал за синхронный слив в семи гостиницах города. Деньги
давались тяжело, а бурый плюшевый сожитель пропивал две трети. А бурый
плюшевый процокал подкованными каблуками к печальному краснопузому и положил
ему на плечо мохнатую лапу с прилипшими к ней окурками. Прошла секунда, и
Пятачок сомлел. Собственно говоря, раз и навсегда он сомлел год назад, когда