"Иван Михайлович Шевцов. Семя грядущего (Роман, дилогия #1) " - читать интересную книгу автора

- Товарищ лейтенант, старший наряда ефрейтор Ефремов сообщил, что
братья Шидловские идут на заставу.
- Хорошо. Сообщите об этом старшине. Ефремову передайте, пусть не
спеша следует на заставу на небольшом расстоянии от Шидловских. А
потом... а потом пусть расположится у горелой ветлы между рекой и
заставой и несет службу до двадцати четырех ноль-ноль.
Дежурный повторил приказ, но уходить не собирался, ожидая еще
каких-то распоряжений. Он был встревожен и смотрел на лейтенанта
озадаченно и с недоумением, точно спрашивая: зачем те идут среди ночи на
заставу? Такого прежде не бывало. Значит, что-то случилось чрезвычайное.
- Все, идите! - приказал Глебов. И как ни старался дежурный найти в
глазах начальника хоть какие-то признаки тревоги или нервозности - не
нашел. Спросил на всякий случай:
- Шидловских проводить к вам?
- Сами дойдут, - небрежно обронил Глебов. - Продолжайте нести
службу.
Дежурный ушел, а Глебов, не снимая с плеч шинели, наброшенной поверх
нательной рубахи, в носках и тапочках опустился на койку, все так же
держа в одной руке журнал, в другой пистолет. Подумал: "А может, напрасно
Мухтасипова не предупредил? Минут через пятнадцать придут. Наверно,
вооружены. В случае чего стрелять буду через полу шинели. Не промажу".
Волнение пришло сразу, неожиданно, вдруг: нахлынуло, взбудоражило
кровь, подожгло - он чувствовал, как горят щеки, уши, как мечутся
беспорядочно мысли, толкутся, мешают ему спокойно сидеть,
сосредоточиться. И среди этого хаоса мыслей он поймал один совершенно
ясный и трезвый вопрос: все ли он делал так, как положено по инструкции?
Вздохнул сокрушенно - почему-то было принято в отряде считать Емельяна
Глебова чуть ли не злостным нарушителем пограничной службы.
Однажды приехал на заставу инструктор политотдела. Между ним и
Глебовым как-то с первой минуты знакомства зародилась антипатия.
Батальонный комиссар невзлюбил самонадеянного "мальчишку", начал
придираться ко всяким мелочам. Глебов решил отомстить капризному
начальнику. Обычно приезжие спали в казарме заставы на свободных койках,
то есть на койках бойцов, которые в это время находились в наряда.
Батальонного комиссара, вернувшегося в час ночи с проверки наряда,
усталого и раздраженного, Глебов положил отдыхать на койку Ефима
Поповина, страдающего неприятным недугом. В обязанность дежурного по
заставе входило будить дважды в ночь Поповина "до ветру".
В два часа ночи дежурный подошел к койке Поповина и, резко подергав
за ногу спящего батальонного комиссара, удалился. Для Поповина такого
жеста было достаточно - у него уже был своего рода рефлекс: дернули за
ногу - значит, иди "до ветру". Батальонный комиссар проснулся,
встревоженно спросил: "А?.. Что такое?.." Но, не увидев никого возле
себя, решил, что ему померещилось, и тотчас же снова заснул.
Дежурный через открытую дверь канцелярии видел, что Поповин не
выходил, - значит, не проснулся. Пошел опять будить. На этот раз он
дернул за ногу не столь деликатно, но крепко спящий инструктор сквозь сон
вяло спросил: "А-а? Куда?"
- Что куда? Сбегай за конюшню, - сердито сказал дежурный и только
теперь, когда увидел, что перед ним сидит совсем не Поповин, а приезжий