"Иван Михайлович Шевцов. Семя грядущего (Роман, дилогия #1) " - читать интересную книгу автора

- Тревожную группу - в ружье! Оседлать Бурю! Федина и Смирного - ко
мне!
Усталость, веселая улыбка - все вдруг исчезло, растаяло. Теперь в
тесной неуютной канцелярии заставы стоял невысокий, собранный, с суровым
лицом командир, и все в нем казалось неукротимым, твердым, железным. Он
быстро, во не теряя хладнокровия, застегнул бушлат, поглубже надвинул на
лоб зеленую фуражку, сунул в карманы две ручные гранаты и тоном
приказания негромко, даже глухо, сказал:
- Товарищ Мухтасипов, остаетесь за меня. Тревожную группу вышлите на
правый фланг, на самый берег реки к Синей бухте. Доложите дежурному по
комендатуре, проинформируйте соседа!..
Когда он вышел во двор, дождя уже не было. Колода ворчал на
Смирного. У дверей заставы, нетерпеливо перебирая крепкими, неутомимыми и
быстрыми ногами, ждала своего хозяина оседланная Буря, черная, как эта
ночь, пушистогривая, крутогрудая, с огненными умными глазами и широким
крупом. Она чувствовала, что побеспокоили ее ночью не напрасно, что
предстоит не простой, обычный пробег: тревога и быстрота, с какой ее
седлали, вывод собаки - вся эта напряженная атмосфера чрезвычайного
происшествия передалась и ей.
Приказав Федину следовать за ним к малой рощице, Глебов дотронулся
горячей рукой до крутой теплой шеи Бури. Она вся дрожала в ожидании
седока. Глебов в потемках нащупал стремя и легко вспорхнул в седло. В
этот миг там же, на правом фланге, полоснули ночь две ракеты: наряд
вызывал начальника заставы. Буря вздрогнула, вскинула голову, навострив
уши, замерла, зорко всматриваясь в то место, где, прочертив огненные
дуги, раскрошились и угасали ракеты, и затем с места взяла такой ярый
галоп, который с достоинством оправдывал ее имя.
Глебов, привстав на пружинистом стремени, подался всем корпусом
вперед, прильнул к вытянутой шее лошади, ткнувшись лицом в рассыпанную
ветром гриву. Ему казалось, что и он и Буря обрели крылья и, не касаясь
земли, летят, как сказочные ночные птицы. Только изредка мельком его
задевала неприятная мысль: а что, если Буря споткнется о корягу,
поскользнется или в темноте со всей своей бешеной прыти врежется в сосну?
Что останется тогда от лошади и всадника. Но Глебов тут же отгонял эту
леденящую мысль убеждая себя, что такое может случиться с кем угодно
только не с Бурей, которую он считал лошадью совершенно необыкновенной,
наделенной сверхъестественным чутьем, интуицией, силой. И кто знает,
может, на самом деле Буря обладала удивительной способностью видеть в
ночи, различать или чувствовать препятствия на своем пути. Пли она так
великолепно знала местность, что могла с завязанными глазами промчаться в
любой пункт заставы? Во всяком случае, минут через десять она как
вкопанная остановилась точно на том месте, с которого были посланы в небо
две последние ракеты, вызывавшие начальника заставы.
Спущенный Фединым с поводка Смирный пустился за Глебовым, но позорно
отстал. Емельян спрыгнул с лошади, забросил стремя на седло и, ласково
хлопнув Бурю ладонью, приказал:
- Иди, иди на заставу.
Кобылица недовольно мотнула головой, изогнула шею колесом,
дотронулась разгоряченной, жарко дышащей мордой до уха Глебова, точно
поцеловала его на прощание, и послушно побрела в сторону заставы, растаяв