"Иван Михайлович Шевцов. Набат" - читать интересную книгу автора

подобное слюнтяйство.
Он говорил резко, безапелляционно, и каждую фразу сопровождал грозным
жестом. Потом, после паузы, понизив голос:
- Кстати, этот Дельман был из ваших.
- Что значит из наших? - Хассель вскинул настороженный взгляд на
стоящую напротив тучную фигуру оберфюрера.
- Из ведомства адмирала Канариса. А точнее - из отдела полковника
Гелена.
- Рейнгарда Гелена? - оживленно переспросил Хассель. - Вы с ним
знакомы? - упоминание о Гелене сделало Хасселя словоохотливым.
- Не имел чести.
- Рейнгард родился в Бреслау. Отец его отставной оберлейтенант Вальтер
Гелен. Между прочим, его супруга фрау Шарлотта Агнесса Хелена фон
Зейдлиц-Курцбах доводится мне дальней родственницей. С Геленом я
познакомился в тридцать восьмом году у нас в Лигнице. Рейнгард тогда
командовал батареей в восемнадцатом артиллерийском полку. В первую встречу
на меня он произвел весьма приятное впечатление. По крайней мере, мне он
показался человеком гибкого ума и твердых убеждений. В нем чувствовался
характер. В сороковом году я снова встретился с Рейнгардом уже в Берлине. В
то время он был адъютантом начальника штаба сухопутных войск
генерал-полковника Гальдера. Фортуна ему улыбалась. И он заслужил ее улыбку.
Я убежден: такие, как Рейнгард Гелен, судьбой предназначены для больших
государственных дел.
Но судьба тогда еще малоизвестного разведчика не очень интересовала
оберфюрера Шлегеля. Тем более что к беседке причаливала лодка с улыбчивой
румянолицей фрейлейн на борту, выполнявшей в хозяйстве Хасселя обязанности
экономки, секретаря, прислуги и так далее и тому подобное. Она была из тех,
о которой поэт сказал "стройна, румяна, круглолица", пышущая задорной
молодостью, здоровьем и самыми искренними пылкими чувствами к своему
патрону, которого она откровенно боготворила. Герта молча кивнула
оберфюреру, одарив его слегка смущенной улыбкой, с привычным изяществом и
быстротой накрыла стол, расставив закуски и бутылки с напитками: коньяк,
вино, водку, - вопросительно посмотрела на Хасселя.
- Спасибо, Герта, вы свободны, - кивнул доктор и предложил оберфюреру,
провожающему прилипчивым взглядом фрейлейн, садиться за стол.
- У вас, доктор, отличный вкус, - потирая руки и облизываясь, сощурил
масленые глазки Шлегель.
- О вкусах не спорят, - вяло, не поддержав игривого тона, ответил
Хассель, потянувшись к бутылкам. - Что будем пить?
- Коньяк? Французский? Великолепно!.. Хассель налил гостю коньяку, себе
рейнского вина. Поднял бокал, изучающе уставился на Шлегеля, сказал:
- Ваше здоровье, оберфюрер. Желаю в следующий ваш приезд видеть вас
бригаденфюрером.
И хотя слова Хасселя содержали увесистую долю иронии, тщеславный
оберфюрер принял их за чистую монету и был приятно польщен.
- Благодарю, сердечно благодарю, герр доктор. Будем надеяться: уже
сделано представление на бригаденфюрера. Я очень польщен, но мне хотелось бы
первую рюмку выпить за нашу победу там, на Востоке, за победу в новой летней
кампании, которую готовит наш фюрер. - Шлегель сделал многозначительное
лицо, стараясь показать, что ему кое-что известно о готовящемся генеральном