"Лидия Шевякова. Дуэт " - читать интересную книгу автора

целое, так что и шрама не осталось, и вдруг ей говорят: "Поносила? И
хватит!" - и начинают раздирать уже сросшееся. Томительно жила она раньше,
до встречи с Германом, невосполненная, но кое-как приспособленная к
недокомплекту. Томительно, но все-таки жила. Как жить теперь, обратно
разорванной, когда все ее существо уже вкусило блаженство целостности, - она
не знала.
Так в лихорадке невысказанных надежд и упреков наступил последний
вечер.
Вот Герман идет по Москве - в последний раз. Заходит к друзьям - в
последний раз. А те не знают, смеются, хлопают по плечам, волокут гитару,
просят спеть. Они не подозревают, что эта вечеринка последняя, удивляются
его безотказности и поют всю ночь напролет.
Он позвонил ей в утро отъезда. Был конец ноября, ночью выпало много
снега, и город сразу стал нарядным, новогодним, хотя до заветных четырех
цифр 1987 оставалось еще больше месяца.
- Анны нет дома, она на репетиции, - важно ответила домработница.
Он почему-то был уверен, что застанет ее, бросит последние горькие
слова. А теперь как же?
Анна не знала. О, если бы она знала, то забыла бы всю свою гордость.
Зачем гордость мертвецам? Она бы побежала к нему в первый же день и осталась
с ним до отъезда, махнув рукой и на театр, и на родителей. Она бы припала к
этому чудному источнику и пила из него, сколько можно. Долгие годы она не
могла себе простить, что потеряла четыре недели счастья, просто скомкала и
выкинула его на помойку. Пусть он игрался ею, пусть. Что ей до этого? Она бы
пила и пила эту любовь, и напилась бы вволю, хоть раз в жизни, а так только
пригубила. Анна неистовствовала. Она учинила настоящий погром в своей
комнате, заперлась там и три дня вообще не выходила. Может, только по ночам?
Родители были в панике, личная жизнь дочери, ее внутренний мир впервые
приоткрылись им. И оттуда пыхнуло таким жаром, что они отшатнулись и долго
обмахивались, дули друг на друга и смазывались подсолнечным маслом. Как она
плакала, их спокойная, благовоспитанная доченька, как кричала, каталась по
полу, выла, как собака по покойнику... Ведь уже никогда. Никогда!.. Она
сорвала голос и всю зиму сидела на бюллетене, не ходила даже на репетиции.
Через несколько месяцев, уже весной, в канун ее двадцать шестого дня
рождения, раздался звонок в дверь, и сомнительного вида молодой человек,
представившийся посыльным неведомой службы "Мост" (вернее, как значилось на
бланке из-под плохого ксерокса, посылочного центра Сан-Франциско при
"Русском Слове"), вручил ей завернутый в плотную бумагу букет ее любимых
фиолетовых гиацинтов и записку без текста. Только обратный адрес: Джорджу
Кингу. Бокс номер такой-то. Сан-Франциско. Калифорния. США. "Сволочь, убил и
еще цветочки посылает на могилку. Предатель!" - вспыхнула Анна, но цветы все
же поставила в хрустальную вазу, а записку с адресом спрятала в бумажник.
Поздно ночью, когда в доме уже все спали, она достала чистый лист
бумаги и принялась сочинять письмо. Но слова не шли с пера. Все получалось
убого и коряво. Однако желание написать что-то потрясающее настолько
овладело ею, и запрос, посылаемый ею в пасмурную апрельскую ночь, был так
силен, что какая-то романтическая секретарша в небесной канцелярии, видно,
сжалилась над бедной мученицей и послала ей уже готовый опус,
предназначенный, очевидно, для отсылки какому-то поэту по соседству.
Извините, мэтр, слегка ошиблась адресом. Бывает.