"Лидия Шевякова. Дуэт " - читать интересную книгу автора

книгу о русском балете, в которую были заложены три старые, очевидно,
музейные миниатюры с портретами каких-то неведомых бояр или дворян,
незнакомцы взамен передали ему пакет с гонораром и навсегда пропали из его
поля зрения так же незаметно, как и появились. Две недели Герман кайфовал с
хоровиками в "Мариотте", а потом просто отстал от них по пути в
Лос-Анджелес, словно его никогда и не было. Герман приготовился к скандалу и
розыскам, но их не последовало. Для труппы он был чужаком, поехавшим в
нагрузку от Минкульта, и руководитель хора решил не портить гастролей из-за
какого-то му... ой, извините, дурака. Особист до последнего дня тоже не
сообщал о случившемся в Москву, возможно, оттягивая неминуемый момент
трепки, а может, надеясь, что "все как-нибудь рассосется" и беглец объявится
сам. Герман же, в свою очередь, решил не рисковать, отсидеться и до отбытия
труппы восвояси не бить себя в грудь перед американскими властями,
справедливо опасаясь, что иммиграционные службы вполне могут отдать его на
растерзание своим. Он ведь не Нуриев и не Годунов.
Его дерзкая мечта осуществилась легко и просто. Отчаянно рискованный
кульбит завершился ловким приземлением на батут. Невидимые крылья,
непрестанно хлопавшие у него за спиной от нетерпеливого счастья,
подталкивали его вперед, и он несся вприпрыжку по крутым улочкам Фриско, не
разбирая дороги и не глядя под ноги, иначе наш певчий бы заметил, что под
ним давно уже простирается зеркальная гладь бездны.
В русской газете он нашел юридическую контору Самуила, или
по-американски Сэма Вайсмана, старого еврея-эмигранта во втором поколении,
который взялся за полторы тысячи долларов похлопотать о Гериной грин-карте,
попытавшись провести его по статье политэмигранта, убежавшего от
преследований бесчеловечного коммунистического режима. На эту затею ушла
добрая половина Гериной заначки, но он с легкостью расстался с ней, так как
был испорчен большими деньгами на Родине и давно перестал чувствовать их
настоящую цену. Мистер Вайсман говорил по-русски как калека, с забавными
оборотами типа "вам надо взять пятый бас" вместо "сесть на пятый автобус",
путал склонения и времена, но все-таки вполне сносно объяснил своему
клиенту, как быстро сдать на автомобильные права, чтобы на руках уже были
какие-то документы, где дешевле прикупить машину, как лучше вести себя с
эмиграционными властями.
- Молодой человек, Америка - это страна больших возможностей, но и
очень большого порядка и, самое главное, труда. Здесь надо много
трудиться, - прогундосил Сэм на завиральные мечты Германа открыть свое шоу.
"Сам трудись, старый хрен", - легко подумал Герман и засвистел песенку
про красоток кабаре. Самуилу Вайсману было слегка за пятьдесят, но он уже
давно обрюзг, потерял часть волос, и черты его лица приобрели
карикатурно-еврейский абрис. Он посмотрел на Германа поверх очков,
зацепившихся на кончике крючковатого носа, неодобрительно вздохнул и сделал
неопределенное движение, словно собирался послюнявить перо, хотя писал
шариковой ручкой, и аккуратно, слегка прыгающим от начинающейся болезни
Паркинсона почерком вывел самонадеянному клиенту адреса своих приятелей по
продаже автомашин, телефон владельца небольшого ресторанчика "Звезды Москвы"
на Гири, хозяин которого нуждался в дешевом подсобном рабочем, и,
покопавшись в ворохе бумаг на своем столе, торжественно вручил ему флайерс с
трехпроцентной скидкой на кратчайшие курсы английского.
С языком проблем не намечалось. У Германа был идеальный слух, и он