"Сергей Шхиян. Волчья сыть ("Бригадир державы" #2) " - читать интересную книгу авторав отребье - ты чисто беглый каторжник.
- Была у меня одежа справная, так нечистые отобрали, - словно оправдываясь, сказал Иван. На том мы и порешили. Я вышел на улицу. Небо потемнело. Низкие облака неслись над землей. Где-то невдалеке раздался раскат грома. Порывистый предгрозовой ветер трепал ботву на грядках. Я начал беспокоиться, что Аля попадет под ливень. После недавней пневмонии это было бы совсем некстати. Черная туча с косыми лохмотьями дождевых струй стремительно набегала на город. Над головой у меня раскололось небо, и длинная извилистая молния, казалось, уперлась в землю. Первые тяжелые капли дождя прошлись по пыльной дороге, и тут же стеной обрушился ливень. Почти сразу образовались лужи, грязные и рябые. Ветер мотал струи дождя, разбивающиеся о почерневшую землю. Я мок под слабым прикрытием надворотного козырька, вглядываясь в опустевшую улицу. Наконец из стены ливня выскочили наши промокшие до нитки богомольцы... В летнем ливне для меня всегда существует особая радость обновления. Какие-то подсознательные инстинкты возбуждаются при виде мощи природы. Это не крестьянская надежда на окончание засухи, меня в данном случае не очень волновали виды на урожай 1799 года. В моем любовании буйством стихии была не меркантильная, а мистическая эстетика. Молнии как бы электризовали ощущения и делали мир контрастным и значительным. ...Из этого мира буйной стихии, из струй дождя, возникла облепленная - Немедленно переодеваться! - крикнул я Але. - И ты тоже, - велел я смеющейся Дуне. - Простудитесь, помрете. Не очень мне поверившие девушки со смехом разбежались по своим комнатам. Я последовал за Алей. Она стаскивала с себя сарафан, а я принялся расшнуровывать одолженные ей для выхода в церковь Дунины башмаки. Под сарафаном на Але оказались надеты очень забавные панталоны и коротенькая рубашечка, предметы туалета из купленных в "Галантерее" подарков. Все было совершенно мокрое, но девушка вдруг наотрез отказалась раздеваться. Это было очень смешно, так как о существовании белья она узнала три дня назад и всю жизнь успешно обходилась без него. Я, отчаявшись найти хоть какую-то логику и последовательность в женских поступках, не стал морочить себе голову, а прибег к обману и шантажу. После моих клятвенных заверений, что я, конечно же, не буду на нее смотреть, Аля позволила себя раздеть. Я принялся растирать ее полотенцем. На сытной "барской" пище девушка начала немножко поправляться, и груди ее сделались совершенно соблазнительными. Постепенно движения полотенца из энергичных стали плавными, потом нежными, -и вскоре оно вообще оказалось лишним. Я обмотал полотенцем Алину голову, чтобы просушить волосы, и пока она оправляла его, сооружая себе что-то вроде тюрбана, принялся целовать ее шею и груди. Аля как бы не замечала моих нежных прикосновений, но не шевелилась, |
|
|