"Георгий Владимирович Шилович. Черепаха без панциря (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Здравствуйте!.. Здравствуйте!.. - здоровался Казик этажом ниже.
Он приветливо улыбался незнакомым мальчишкам, новым соседям, будущим
друзьям. Он, как и отец, не любил ни с кем ссориться. Да и как можно
ссориться, недовольно бурчать в такой день! Потому и не придал значения
неуместному поведению того сердитого, важного с виду новосела, который так
рьяно руководил подъемом своего импортного шифоньера.
Казик спускался все ниже и ниже...
"Гу-гу-у!.." - полнилась лестничная клетка над головой разными звуками.
Слышался топот ног, шарканье, звяканье банок, ведер...
Среди новоселов Казик замечал и таких, кто свою жизнь на новом месте
начинал с просверливания в дверях отверстий для разных хитроумных замков.
Засучив рукава, они с усердием налегали грудью на стамески и буравчики,
натужно сопели, лихорадочно лупили молотками и ни на кого не обращали
внимания.
"И чего торопятся?" - не понимал Казик и почему-то старался не
наступать на стружки и опилки, устилавшие площадки перед дверьми.
Он радовался, что для них внутренний замок, как сказала мама, дело
десятое, успеется, и вообще, что весь этот кавардак переселения для него уже
кончился.
Как хорошо, что они приехали рано утром!
Наконец последний, двенадцатый, пролет лестницы остался позади.
Оказавшись во дворе, Казик отбежал немного и оглянулся на свой дом.
Задрал вверх голову: вон его седьмой этаж!.. Высоко! Выше всех остальных
домов, построенных раньше.
"Какой здесь простор! Как красиво! - Казик гордился, что стал здешним
жителем. Он шел к автобусной остановке, а сам все время озирался, придирчиво
сравнивал другие дома со своим. - Такого тут пока еще нет! Разве что только
вот этот будет вровень с нашим", - приглядывался он к фундаменту, мимо
которого шел.
Будущие размеры новостройки он определил по высоченным башенным кранам,
что передвигались по рельсам. Машины плавно поворачивали свои длиннющие
стрелы, предупреждали сигналами строителей, подавая груз.
Казик сел в автобус и доехал до остановки "Северный", которая была как
раз напротив Венькиного дома. Знакомые места тронули сердце тихой грустью.
Оказывается, не так-то просто расставаться с родным уголком, он никогда не
забудется, останется в памяти и сердце навсегда. Куда ни посмотри - везде
напоминания: и эта обветшалая скамейка у глухой стены, где они всегда
начинали свои игры в прятки или салки, и колонка, и сады с огородами, куда
совершали налеты за яблоками и огурцами...
Казик вздохнул: теперь он здесь только гость. Но ничего. Дружить с
Венькой и Шуркой он будет по-прежнему.
Решил сначала зайти к Веньке. Толкнул плечом тоскливо заскрипевшие на
петлях воротца, стукнула за спиной калитка, звякнула пружина.
Пройдя несколько шагов, Казик остановился: двери Венькиной половины
дома были на замке. Он потоптался немного во дворе и снова вышел на улицу.
Перебежал ее, свернул в переулок и вскоре оказался перед домом Протасевича.
Поднялся на знакомое крыльцо, постучался.
Долго никто не откликался. Казик застучал громче.
- Да будет тебе дурачиться! - послышался за дверью голос Шуркиной мамы.
Казик вошел. Поздоровался. После дневного света не сразу разглядел тетю