"Эдуард Шим. Ребята с нашего двора (современная повесть в нескольких незаконченных историях) " - читать интересную книгу автора

Мать остановилась посреди двора, лицо у ней распустилось, обмякло, и
глаза стали нездоровые.
- Господи, твоя воля, - зашептала она, - что же это творится на свете!
Конец-то этому будет? Который год кровь льется, сколь мужиков побили, домов
пожгли... Дети бездомные маются! Господи!
- Ну, завела скрипеть, - сказал Санька. Ему нехорошо делалось от этого
причитающего голоса, от безвольного, тусклого лица, совсем не похожего на
материнское. - Скоро молиться начнешь. Откуда слов-то набралась.
- А я, сынок, все другие слова выкричала, - легко заплакав, сказала
мать. - Душеньку облегчить нечем.
- Тогда не скрипи.
На крыльцо тишком выскользнула Алевтина, опять стала глядеть на реку.
Алевтине зябко было стоять в голом ситцевом платьишке, она свела сизые
коленки, обхватила плечи руками. Но все таращилась, мигая от ветра.
- Алевтина! - закричала мать прежним голосом. - Тебе тут медом
намазано? Сиди у ребенка!
- Да он затихнул, мам. А я поглядеть хочу, как лед стронется. Как
стрелять начнет...
- Эка, не видывала! - сказал Санька.
- Когда стреляет - страшно, - заискивающе объяснила Алевтина. - А я
страшное люблю до смерти!
- Моли бога, что не видала страшного-то!
- Давай по вечерам пугать буду, - сказал Санька. - Чтоб всю ночь
тряслась. Тоже д-дура.
Алевтина запрыгала, чтоб согреться.
- Во сне неинтересно. Все понарошку боисся. А как проснулась - и нет
ничего. Только хуже обидно.
- -
Задергалась калитка, видать - кто-то плечом толкал; еще толкнули - и
сорвалась клямка с гнилого гвоздя. Согнувшись, боком пролез в калитку
председатель колхоза Суетнов. Был он в шапке, надвинутой на брови, короткий
необмятый бушлат висел внакидку на плечах, и рукава бушлата были запихнуты в
карманы.
- Здорово, хозяеваКак настроение, Дарья?
Мать отвернулась, ища, какую бы работу прежде схватить, побежала по
двору, крикнула Алевтине:
- Голоза чертова, ступай к ребенку! Не смей отходить!
И стала швырком складывать поленницу, будто обжигалась об склизкие
чурбаки.
- Как, говорю, настроение-то? А?
- Как на лодочке! - сказала мать. - Мутит, а ехать надобно. Посередь
реки не слезешь...
Суетнов глядел на нее со злым одобрением, настороженно.
- Точно, - сказал он. - Сознаешь, значит, свою обязанность? Хоти не
хоти, а ехать, подруга, надобно.
- На работу не выйду, - сказала мать. - Не проси, у меня ребенок
хворый.
- Да ну? Меньшой, что ли?
- Второй день огнем горит, никак воспаление легких...
- За врачом-то ходила?