"Николай Шипилов. Мы - из дурдома" - читать интересную книгу автора

Увы! Кто станет слушать ужасного мальца? В автозак его, неслуха! Но он
снова исчез. Непосредственно из автозака. Теперь уже родители Юры смеялись,
а сыскари плакали в предчувствии висяка:
- Отд-а-а-айте! Отда-а-а-айте нам вашего пацана!
Так продолжалось некоторое время, а потом Юра попал в засаду, ему
немедленно вкатили аминазин и упаковали в "дурку" вместе с двумя сержантами
и одним майором: они поочередно тронулись умами, охраняя Юру - нового Питера
Пена. Так нищая мать семейства перебирает кости, не зная, что оставить на
суп и что отдать собаке. Или съесть эту самую собаку. Галопирующая психика
бедной мамы сбоит, двоится и расстраивается.
В отличие от СИЗО, в "дурке" Юре понравилось. Здесь он работал над
созданием боевой микроавиации. Постепенно его идеей заинтересовался сам Сеня
Парамарибский, к ней подтянулся умелец Фрол Ипатекин. Они плодотворно
работали во благо тогда еще красного государственного флага. Но на переходе
к флагу красно-сине-белому уже застрелился чей-то, но не наш с Юрой, товарищ
Щелоков. Потом чредой пошли кремлевские катафалки, и клацнула людоедскими
челюстями перестройка. Господа причислили Юру к борцам с коммунистическим
режимом, наградили обещаниями, а вскоре и совсем позабыли о нем за
ничтожностью и ненадобностью.

3

Соседом Юры по дачному участку был мастер бывшего литейного завода, а
ныне - завода по изготовлению сверхточных сковородок, которыми свободная
невесть отчего Россия вздумала бы отбиваться от вражеских нашествий.
Мастером Иван Данилович был не только по должности, но и по своей сути с
утра до ночи, а может быть, и в снах. От остальных многих мастеров этот
сорокатрехлетний мужчина отличался еще и тем, что был непьющим, не волочился
за холостячками, вдовами и разведенками, не приударял за чужими женами, и ни
разу не был замечен членами трудового коллектива за "забиванием козла".
Тощий, старомодный в своей аккуратности, легкий и сдержанный в движениях, он
был из тех, кто в каждом бросовом полене видел, как минимум, проножку
табуретки, в каждом сказанном ему слове искал истинный смысл, а сам говорил
мало, боясь сказать что-нибудь не то. Юра не знал, что было причиной развода
Ивана Даниловича с первой женой и второго брака, но мог предположить, что
зачинщиком развода была она, поскольку любимую работу хороший мастер ставит
впереди супружеских ристалищ и театра выяснения истинных сердечных чувств.
Ведь не каждая женщина может расценивать это как благо: ей иные театры, иные
балы подавай, дядя! Иван Данилович был дядя по-мужски нежный, знающий цену
любви и хлебу человек. Безотказный, как принято о таких уникумах говорить.
Похоже, что на него даже собаки не лаяли. Со второй женой они растили
позднего, трудолюбивого своего сына Васю так, как будто жили в ином, чем это
окаянное, времени. Казалось, что рождением одного ребенка у них дело не
кончится, но может ли содержать семью работник литейного завода, который
получает шесть тысяч рублей, а из них не менее половины должен отдать за
квартиру, тысячу потратит на дорогу к работе и обратно, а еще ему, пахарю, и
кушаньки надо? И что же остается детям?
В выходные дни семи последних зим и лет Юра Воробьев видел доброе
семейство из окна мансарды. В первые теплые дни весны, беспокоя пару своих
деревенских ласточек, Юра выходил на висячий балкон. Он с любопытством