"Александр Шленский. Вяленый пидор" - читать интересную книгу автора

от соприкосновения с гнусным паучьим жалом охватило судорогой все тело и не
желало проходить.
Чалый передернулся и тут же понял, что несмотря на краткость укуса,
паук успел прикрепить к его сердцу прочную паутинку и теперь дергает за нее
с мрачным паучьим юмором, всеми лапами по очереди, в такт секундам, которые
в изобилии выплевывали ходики: тик-так... тик-так... ДиРГ!!! И еще
чуть-чуть, совсем-совсем потихонечку - дерг. Пожалуй, этот маленький
издевательский поддерг был болезненнее большого дерга. Тик-так... тик-так...
тик-так... Пауза... Тик-так... тик-так... тик-так... Опять пауза...
А где же паучий дерг? Дерга не было
-А вот не дерну!.. А вот не дерну... Надоело дергать.... А может,
и...... дер!!!...ну - уже совершенно открыто и молча глумился паук, не
вылезая, впрочем, из-за абажура.
- Ну блядина ползучая, достал ты меня! Сейчас я тебя вместе с ебажуром
охуячу! Чалый взял в руки ржавую монтировку и схватился за лестницу,
собираясь разнести в клочья свою гадкую поделку вместе с подлой восьминогой
тварью.
- Ну что, Чалушка? С паучком воюем?- раздался как всегда сдержанный,
ироничный голос Вяленого. Чалый радостно вздрогнул,- Ты положь
монтировку-то! Монтировкой ты ему ни хуя не сделаешь. Ты его лучше спиртиком
припудри слегка - вот тогда он и лапы кверху...

- Где ж ты хо-о-дишь, волчатина позорная!- радостно взвыл несчастный
кочегар и отчаянно завертел головой, пытаясь разглядеть старика в неверном
красном свете. Меня твой паук чуть не сожрал, сука! Забирай его на хуй
отсюда и давай водку пить. Я уже усираюсь, так выпить хочу, а ты пидорина,
все гуляешь. Да где же ты там на хуй?!
Измученный ожиданием, Чалый сразу позабыл, что хотел чинно выпить с
другом "под абажуром", как пьют политические. Облегчение, что друг
возвратился живым и здоровым, сделали ненужными и лишними любые ритуалы,
кроме уже привычных. Облегчение неожиданно перешло в бурную радость - друг
жив, и выпивки у них - навалом. Что же еще надо человеку для счастья, если
он не политический, а просто алкогольный! Нет, теперь после возвращения
друга Чалый безусловно был рад, что он все-таки алкогольный, а не
политический. Вот только разглядеть друга в полутьме подвала все никак не
удавалось.
- Да что за черт!...- и кочегар опять в недоумении стал озираться по
сторонам, пытаясь найти глазами тощую, согбенную фигуру своего закадычного
приятеля.
- Чалушка, голубчик! Ты башкой-то не верти, послушай меня. Нет меня
больше, родной. Нету меня на свете. Вышел весь Вяленый. В тираж погашения
вышел. Понял, сынок?
Чалый мешком рухнул на пол, больно ушибив ягодицы и ничуть не заметив
этой боли, а затем обхватил голову руками, тоскливо, по-собачьи оскалил
желтые клыки, и из глаз его полились злые слезы отчаяния. Несчастный пьяница
размазывал их кулаками по щекам и дико, осиротело матерился горестным
речитативом, словно читая самую скорбную поминальную молитву на свете.
- Прекрати выть! Хули ты на жопу падаешь, как мальчик? Я к тебе
попрощаться зашел, а ты, блядь, воешь как эпилептик! Я еще тут пока! В
голове у тебя сижу, отдохнуть решил перед дальней дорогой. С тобой, мудаком,