"Александр Шленский. Загон предубойного содержания" - читать интересную книгу автора

- Это правда. Именно старина Фрейд, а никакой не Маркс, впервые обратил
внимание на то что корни любой самой высокой идеи всегда утопают в навозе
бытия. Маркс же сосредоточился лишь на одном аспекте бытия - производстве и
распределении материальных благ. В определенной степени он был прав:
количество материальных благ у прямоходящих определяет, какие свои животные
чувства они поднимают на уровень главенствующей идеологии. Когда у них
достаточно запасов, они провозглашают гуманизм и помогают тем кто не
способен позаботиться сам о себе, чтобы самим иметь право на аналогичную
помощь. Когда же запасы истощаются, торжествует звериный индивидуализм, и
каждый спасается в одиночку. Характерно что у прямоходящих имеется веками
выработанная мораль, которая весьма пафосно оправдывает любые
взаимосключающие чувства и поступки, как самые добрые так и самые
чудовищные.

- Значит, дорогой Цунареф, вы начисто отрицаете существование доброго
начала в прямоходящих?

- Конечно нет, любезный Царандой. Некоторые прямоходящие вполне
способны искренне пожалеть ближнего, помочь, а иногда и поделиться
последним. Изредка встречаются даже такие кто способен пожертвовать собой
ради других. Но речь о том, что формальный институт гуманности в обществе
прямоходящих основан не на этой спорадически проявляемой жалости, а на голом
расчете: если ты отдаешь обществу некоторую часть своих доходов на поддержку
нуждающихся, то оно поддержит тебя, когда ты сам окажешься в их числе. Когда
этот расчет более не оправдывается, гуманизму приходит конец.

- В общем-то, уважаемый Цунареф, я нахожу это вполне справедливым. А
вы?

- Разумеется, и я тоже. Кстати, совсем недавно психологи доказали
экспериментально, что идея справедливости имеет всего один источник -
сравнение собственной удовлетворенности жизнью со всеми остальными. Любому
прямоходящему представляется несправедливым испытывать страдания в то время
как остальные наслаждаются жизнью, хотя обратное не верно. Стремление
уравнять степень страданий и удовольствия в обществе как раз и
трансформируется в глобальную идею справедливости. Следует заменить, что
справедливость - это нулевое решение индивидуализма, глубоко вынужденная
вещь. Ведь на самом деле каждый хотел бы получать намного больше чем отдает
и наслаждаться жизнью много больше чем все остальные. Но при этом возникает
конфликт, в котором можно потерять все, в том числе и собственную жизнь.
Потому необходимо согласие, то есть, по выражению классика, "продукт при
взаимном непротивлении сторон". И этот продукт, это согласие прежде всего
требует...

- справедливого распределения материальных благ. - закончил фразу
Царандой.

- Именно! Но тут наши старшие братья по разуму упираются в дилемму
эффективности и справедливости. И придумывают как минимум четыре подхода к