"Бернхард Шлинк. Девочка с ящеркой" - читать интересную книгу автора

изучить картину, а потом перевести изображение в слова и фразы, с помощью
которых следовало воспроизвести картину для учителя и одноклассников.
Радовался он и возможности посидеть в отцовском кабинете. Его окна выходили
в узкий дворик, дневной свет и уличный шум были приглушенными, стенные
стеллажи заставлены книгами, витал терпкий дух сигарет.
Отец не пришел к обеду домой, поэтому мать сразу же отправилась в
город. Мальчику даже не пришлось спрашивать разрешения, он попросту уселся в
кабинете, принялся рассматривать картину и писать. "На картине видно море,
кусок берега, дюну и обломок скалы, а на ней девочку с ящеркой". Нет,
учитель говорил, что начинать надо с переднего плана, перейти к среднему
плану, а потом к заднему. "На переднем плане изображена девочка с ящеркой на
обломке скалы или на дюне, дальше идет берег, а позади виднеется море". А
это действительно море? И волны? Только волны бегут не от среднего плана в
глубину, а из глубины к среднему плану. К тому же "средний план" звучит
ужасно, хотя "передний" или "задний план" не лучше. А девочка? Разве это
все, что можно сказать о ней?
Мальчик начал заново. "На картине изображена девочка. Она видит
ящерку". Но и это было не все, что можно было сказать о девочке. Мальчик
продолжил: "У девочки бледное лицо и бледные руки, каштановые волосы, на ней
светлая блузка и темная юбка". Но и этого показалось мало. Он сделал еще
одну попытку. "Девочка смотрит на ящерку, которая греется на солнышке".
Разве это верно? Скорее, девочка смотрит не на ящерку, а поверх или даже
сквозь нее. Мальчик помедлил. Потом решился. За первой фразой последовала
вторая: "Девочка очень красива". Фраза получилась верной, а вместе с ней
начало получаться и все остальное.
"Девочка смотрит на ящерку, которая греется на солнышке. Девочка очень
красива. У нее тонкое лицо, гладкий лоб, прямой нос, а на верхней губе
впадинка. У нее карие глаза и каштановые волосы. Хорошо видна только ее
голова, но все остальное не так важно. А именно ящерица, скала или дюна,
берег и море".
Теперь мальчик был доволен. Нужно только разобраться с передним,
средним и задним планом. Особенную гордость вызывало выражение "а именно".
Звучало элегантно и по-взрослому. Гордился он и тем, что назвал девочку
красивой.
Он остался на месте, когда услышал, как отец открывает входную дверь.
Слышно было, как отец ставит портфель, снимает и вешает пальто, заглядывает
на кухню и в гостиную, стучится в детскую.
- Я здесь, - крикнул мальчик, он ровно положил черновые листы на свою
тетрадь, рядом легла авторучка. Так обычно размещались на отцовском рабочем
столе папки с документами, бумага и письменные принадлежности. - Я сел сюда,
потому что нам задали сочинение с описанием картины, вот я и описываю
картину. - Он выпалил свое объяснение, едва дверь кабинета открылась.
Отцу понадобилось некоторое время.
- Какую картину? Чем ты занимаешься?
Пришлось повторить объяснение. По отцовской позе, по его взгляду на
картину, по морщинам на лбу мальчик сообразил, что сделал что-то не так.
- Тебя ведь не было дома, и я подумал...
- Ты... - Голос отца прозвучал сдавленно, мальчик даже съежился, решив,
что сейчас на него накричат. Но отец удержался. Покачав головой, он сел на
вращающееся кресло между письменным столом и столиком, где обычно