"Иван Шмелев. На пеньках (отрывки)" - читать интересную книгу автора

Дали... Их у меня украли, и "зуд", и весну украли, и не слышится мне
сладко зовущий шепот "пойдем со мною!". Я никогда не пойду теперь, и черная
синька с мылом -дешевка обманной прачешной. Я уже пережил обманы.
Вы спрашиваете, что у меня украли... Все украли. Меня самого украли. Но
об этом - после. И вот о в е щ и...
Весна, далекое... Я тогда крепко верил во все решительно, во что
полагается верить человеку, культурному человеку. Всеобщий прогресс во
всем - закон развития человечьих обществ! - "победное шествие науки",
великий блаженный день, когда откроют тайник последний, небо сведут на
землю. Не за этими ли волшебными ключами, разинувши рот, стремятся в
весенней тяге?.. Все - в далях!
И я стремился.
Я недавно женился, и судьба подарила счастьем. Я увидал моего ребенка,
продолжение моей жизни. Не думается об этом, но... есть э т о! И я не думал,
а это было: ей я и передам мои стремленья, исканья т а й н ы, с
последствиями блаженства. Чудесная девочка...- теперь ее нет на свете. И,
полный счастьем, близившейся весной и смутной тягой, я поехал на экскурсию.
Об этой экскурсии мы с женой мечтали,- и вот ребенок... Чудесные тайны и -
реальность. Жена пожертвовала собою для нашей девочки, решила кормить сама и
уехала к матери в Тарусу. А я купался в этой священной синьке Архипелага,
крутился в волшебном мыле, шныряя по островам, разглядывая следы чудесного.
И до сего дня помню восходы солнца на Корфу, крошку-гречанку в Аргостоли на
Кефалонии, писавшую мне признанья на розовых бумажках, пахнувших розовым
маслом и шафраном... и старого грека Димитраки, проводника на Крите. Это был
пессимист-философ, все познавший, до - "гноти зе аутон"!
"Дождь падает в море, господин ученый,- говорил, прищурясь, Димитраки,-
море уходит в небо, небо стекает в море. Так - все. Люди рождают камни,
делают их живыми... потом люди оставляют кости. И кости, и камни делают
потом пыль, пыль - грязь. Так - все, господин ученый".
Я весело смеялся, пил с мудрецом хваленое кипрское вино-очень скверное,
скажу вам, пахнувшее почему-то серой,- и говорил, что кругом нас - тайны, и
не все-то так просто.
Он напивался, хлопал меня по плечу и, приближая черные, как тараканы,
глаза к моим, шептал:
"Не верь ни одному трактирщику, ни одной бабе, ни одной кошке!.. У
первого нет Бога, у бабы -слова, у кошки -дома".
Чудак забавный! Я записал много его пословиц - и во всех одно было:
ничему не верь, пыль и пыль. Сверхэкклезиаст!
"Каждый найдет свою стенку, чтобы лбом стукнуться. Каждый об себя
убивается, И ты убьешься!"
И я убился, А обо что - не знаю.
Так я объездил светлые острова Эгейские и Циклады,- Самофракию, Лемнос,
Митилены-Лесбос, Хиос и небесную колыбель Прекрасной - Милос пустынный...
Пил молодое и старое вино и вынес в душе зерно, юную мою книгу - "Пролет
веков". Невзирая на терпкие речи чудака Димитраки. То была книга - Веры. С
камней, с обломков, с выжженных солнцем тропок, с пожелтевшего мрамора, с
почерневшей бронзы, от вечного - молодого неба, - вынес я бодрую веру в
человека-бога. Я был тогда пьян крепко-земным вином, и в каждой девушке на
скале, с суровыми, как у юноши, бровями и тонким станом, виделась мне Сафо,
вечная прелесть мужества.