"Иван Шмелев. На пеньках (отрывки)" - читать интересную книгу автора

Старуха любая для молитвы купит".
Я уже знал им цену, цену рынка. По старику я видел, что он любому
продаст за грош. Но я их не понесу на рынок, а если попадут на рынок, к
антиквару, - знал я,- мои не будут.
Коллекционеры, ценители... Нет преступления, на которое бы они не
пошли, как сумасшсдше влюбленные. У меня закопошилась совесть, но сейчас же
нашла защитника: "Это судьба посылает счастье... мы уже уезжали-
божественная Эос нас остановила, Ната моя с а м а остановила... З в е з д а
залюбовалась нами, прекрасная Венера в жемчуге...! А он пропьет..."
Я бегал глазами по "дочещцам". Светила З в е з д а на них, на всех! Три
дощечки было, чудесный триптих!..
Пьяный, я крикнул греку:
"Хорошо, я м о г у их купить у вас!.."
"Идет! - протянул он лапу, похожую на крабью.- Четыре литра?.."
Я смотрел на его лицо: желтые щеки дрожали волдырями, синие губы
прыгали, глаза... И я вдруг подумал, что третий кто-то стоит за нами и
торопит. Кто-то
т р е т и й... закидывает петлю!
И петля была закинута. Это узнал я скоро.
Жена еще одевалась, сверкала розовым. Объятый счастьем, блаженством
неизъяснимым, почему-то боясь, что жена расстроит, я достал бумажник и сунул
в лапу все содержимое. Было лир пятнадцать - гроши, конечно.
"Пфуу...- вырвалось из нутра пьяницы и обдало меня угаром, - сдачи у
меня нет, хозяин..."
"Все берите!"
Он захлопнул лапу другой, потряс, севши на корточки, выпучив мертвенные
глаза, и, озираясь, пополз к харчевне. Отойдя шагов десять, он побежал
вприпрыжку,
"Что такое?" - спросила жена, но я ничего не видел.
Я перебирал дощечки, ласкал, оглаживал, тер носовым платком вдыхал их,
нюхал...
"Видишь-З в е з д а?..- показывал я на створки.-И там-тоже З в е з д
а!" - показал я к закату, в небе.
Она не понимала, взяла мою голову, заглянула в глаза тревожно:
"На тебе лица нет, что с тобой..."
А я бормотал что-то. Хлынуло в меня светом, озарило. Посетил меня
огромное. Чувства, мысли?.. Не помню, но вдруг- о т к р ы л о с ь. Я целовал
ей руки, говорил о небесном рае, говорил, что Бог с неба глядит на нас, что
Он уронил Звезду...
Она не понимала, но была счастлива.
Мы просидели на берегу до ночи, ехали в Сан-Стефано в звездах, и ночь
та была- безумная...
А в эту самую ночь, в далекой глухой Тарусе, умерла наша девочка от
менингита. И ее светлую маленькую душу я теперь связываю с всем этим: она
посылала нам знак прощальный.
Утро сказало мне, что я обладатель сокровища. Не денег. Я знаю,
конечно, что за этот шедевр музеи дадут мне тысячи, знакомые aмepиканцы-
десятки тысяч. Нет, я получил не деньги: я получил озарение, о с н о в у,
которой мне не хватало. Я получил Веру. И ту, о которой возвещает Евангелие,
и другую - в бессмертную душу человека. Ни одно творение искусства не