"Вольфдитрих Шнурре. Когда отцовы усы еще были рыжими [H]" - читать интересную книгу автора

старался позаботиться обо всем сразу; он сунул нам обоим по бумажному
цветку, похлопал нас по плечам и сказал: это и вправду было замечательно.
Манфред сперва стоял в сторонке, но потом тоже присоединился к нам и
уже не мог остановиться, все прыгал и прыгал, хотя все остальные давно
играли в жмурки.
Палочку-выручалочку мы предоставили девчонкам, а сами занялись
крикетом. Игра была просто захватывающая, все время надо было следить, чтобы
шар попадал в ворота по всем правилам.
Мы играли уже довольно долго, как вдруг стало смеркаться, из дома нас
позвала мать Фейтеля; пришла пора, нас всех ждал сюрприз.
Мы сразу же кинулись в дом и увидали, что на одном из столов лежат
сложенные бумажные фонарики, связки палочек и коробки со свечами; отец
Фейтеля вставлял свечи в фонарики, а мать расправляла их и вешала на
палочки.
Мне достался фонарик что надо - луна с синими глазами и смеющимся
зубастым ртом.
Это длилось довольно долго, покуда фонарики не роздали всем. Тогда мы
построились, и отец Фейтеля бегал вдоль ряда с горящей свечкой, осторожно
зажигая фонарики.
Когда все они засветились, казалось, будто зажглись звезды, а девчонки
впереди нас тихонько запели песенку про фонарик.
- Непременно возвращайтесь! - крикнула вслед нам мать Фейтеля. - Потом
еще будет ужин!
И мы цепочкой двинулись вперед.
Только раз обежали мы сад. Когда передние снова пробегали мимо дома, я
увидел Фейтеля.
Он сидел в шезлонге на веранде. Глаза у него были огромные. Ноги
закрыты одеялом, а на голове - берет, казалось, он собирается уезжать.
Родители стояли позади, положив руки ему на плечи, и приветливо, но без
улыбки, смотрели на нас. Я бежал почти в самом хвосте, боялся сломать
фонарик. Но когда цепочка свернула на посыпанную гравием дорожку, ведущую к
улице, я вырвался вперед и открыл калитку.
Картина получилась удивительная, фонарики, казалось, парили в воздухе,
отбрасывая все время разный свет на веранду, на Фейтеля и его родителей: то
синий, то зеленый, то красный, то желтый. Теперь уже все дети пели песню про
фонарик. Я подождал, покуда они снова добегут до меня, потом затесался между
ними и тоже запел.

ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Внезапно грянула весна. На мертвом вязе во дворе рано утром запел
дрозд. Воробьи с длинными соломинками в клювах то и дело исчезали за
кровельным желобом, а в витринах писчебумажных лавок появились красно-желтые
волчки и отливавшие матовым блеском игральные бабки.
Отец теперь снова вставал чуть свет, и мы каждое утро ходили в
Тиргартен, где садились на пригретую солнцем скамейку и дремали, а не то
рассказывали друг другу разные истории, где действовали люди, имеющие работу
и каждый день сытые. Если солнца не было или шел дождь, мы отправлялись в
зоопарк. Нас туда пускали задаром, отец был дружен с кассиром.
Чаще всего мы ходили к обезьянам; нередко, если никто не видел, мы