"Зильке Шойерман. Девочка, которой всегда везло " - читать интересную книгу автора

случилось однажды утром, когда я как раз укладывала в сумку купленный
накануне новый темно-синий купальник, и мне совершенно не улыбалось надевать
хозяйственные перчатки и нести трупик на помойку, я не стала этого делать,
но думала о птичке и в бассейне и в редакции. Когда я вернулась домой,
птички не было, вероятно, ее утащила и съела какая-нибудь кошка. Чтобы
удостовериться, что она действительно съела птичку, а не просто оттащила ее
за угол, я вышла на балкон, но ничего не увидела. Я рассказала Рихарду об
исчезнувшем птичьем трупике, а он в ответ посоветовал мне не смотреть на
ночь ужастики. Я глубже засунула руки в карманы джинсов. В левом кармане
лежал ключ от моей квартиры, в правом - от квартиры Рихарда. У меня есть
выбор. Это настолько меня успокаивает, что я решаю вернуться в ресторан.
Вернувшись к столу, я понимаю, что, отсутствовала дольше, чем собиралась.
Тарелки уже убраны. То, что я голодна, дошло до меня еще на улице, и теперь
я тупо смотрю на покрытый белоснежной скатертью стол лучшего во Франкфурте
тайского ресторана. Ребекка уже расплатилась, говорит Инес, видя, что я лезу
в сумочку за кошельком, и добавляет, что нас пригласили, поэтому не стоит
беспокоиться. Кэрол и Ребекка сидят, прижавшись друг к другу головой, как
игроки поредевшей футбольной команды перед решающим матчем. Я ничего не
упустила? - шепчу я, но Инес говорит, что нет, ничего страшного, сейчас мы
поедем к ним смотреть фильм. Я обескураженно смотрю на Инес, но она лишь
пожимает плечами и хмуро сообщает, что это вечер Кэрол. На улице она долго
открывала машину, мы влезли внутрь, а Кэрол и Ребекка между тем вполголоса
обменивались какими-то резкостями. Потом Ребекка повернулась, резко вышла на
середину улицы и быстрым шагом пошла по ярко блестевшему в свете фонарей
асфальту. Вскоре ее силуэт исчез в темноте. Она решила пройтись, говорит
Кэрол и, повернувшись к нам, просовывает голову между двумя передними
сиденьями, чтобы от нас не ускользнуло ни одно слово. Кажется, мысль о
просмотре фильма взросла не на компосте Ребекки - идея принадлежала Кэрол.
Она не могла оторваться от Инес. Вот вам и все ее мнимые чувства новой
любви: полтора часа в обществе Инес, и старые чувства стали свежими, как
только что постриженная трава, Кэрол не могла и не желала отпускать своего
кумира, свое божество. О том, что все так плохо, думаю, не догадывалась даже
Ребекка.
Квартира находится не так далеко от ресторана, но мы дважды объезжаем
квартал, прежде чем находим место для парковки. Ребекки еще нет. Прихожая
бела, как кабинет преуспевающего врача. Белая гостиная, белая дизайнерская
мебель у белых стен, белые ковры. Белая персидская кошка гордо восседает в
холодном свете стальной лампы. Все это напоминает мне фотографии интерьеров
в рекламных журналах, за исключением того, что в них всегда есть намек на
то, что жилье обитаемо. Как красиво, говорит Инес, и Кэрол расплывается в
довольной улыбке. Это квартира Ребекки, я переехала сюда пару недель назад.
Я вспоминаю Рихарда и его жену, как же все странно в этом Франкфурте, все
охвачены лихорадкой въездов и переездов, совместного проживания и
возвращения восвояси. В этом отношении римляне кажутся мне более гордыми и,
пожалуй, более разумными. Никогда в жизни не бросят они и не поменяют потом
и кровью завоеванное жилье. Мы садимся. Кэрол, не скрывая восхищения, тонет
в каком-то мягком приспособлении для сидения, Инес, неестественно выпрямив
спину, присаживается рядом, сохраняя на лице задумчивое выражение. Кошка
тоскливо смотрит на них, потом прыгает на шерстяное покрывало, сложенное
точно по краю. Белый силуэт кошки придает картине завершенность. Здесь можно