"Михаил Шолохов. Путь-дороженька (повесть)" - читать интересную книгу автора

- Ну, тяни, работа потерпит!
Сели за стол, не надевая рубах; не торопясь, хлебали щи, сдобренные
постным маслом.
Петр покосился на отца, сказал, прожевывая:
- Худой ты стал, будто хворость тебя точит. Не ты хлеб ешь, а он
тебя!..
Задвигал скулами, улыбаясь, отец:
- Чудак ты какой! Равняй себя с отцом: мне на покров пойдет пятьдесят
семой, а тебе - семнадцать с маленьким. Старость точит, а не хворь!..- и
вздохнул.- Мать-покойница поглядела бы на тебя...
Помолчали, прислушиваясь к басовитому жужжанию мух. На дворе
остервенело забрехала собака. Мимо окна - топот ног. Распахнулась дверь,
стукнувшись о чан с вымоченной шерстью, и в землянку вошел задом
Сидор-коваль. Шапки не снимая, сплюнул под ноги.
- Ну и кобеля содержите! Норовит, проклятый, не куда-нибудь кусануть, а
все повыше ног прицеляется.
- Он сознает, что ты за валенками идешь, а они не готовы, потому и
препятствует.
- Я не за валенками пришел.
- А ежели не за ними, то присаживайся вот сюда, на бочонок, гостем
будешь!
- В кои веки в гости заглянул, и то на мокрое сажаешь! Не будь,
Петруха, таким вредным человеком, как твой батянька!..
Посмеиваясь в кустистую бороденку, присел Сидор около двери на
корточки, долго сворачивал негнущимися пальцами цигарку и, закуривая,
плямкая губами, пробурчал:
- Ничего не знаешь, дед Фома?
Отец, заворачивая шерсть в мешок, качнул головой, улыбнулся, но в
глазах Сидора прощупал острые огоньки радости и насторожился.
- Что такое?
Сквозь пленку табачного дыма проглянуло лицо Сидора, губы по-заячьи
ежились в улыбку, глаза суетились под белесыми бровями обрадованно и
тревожно.
- Красные жмут, по той стороне к Дону подходят. У нас в станице
поговаривают - отступать... Нынче на заре вожусь в своей кузнице, слышу -
скачут по проулку конные. Выглянул, а они к кузнице моей бегут. "Кузнец
тут?"-спрашивают. "Тут",-говорю. "В два счета чтобы кобылицу подковал, ежели
загубишь - плетью запорю!.." Выхожу я из кузницы, как полагается, черный от
угля. Вижу - полковник, по погонам, и при нем адъютант. "Помилуйте, говорю,
ваше высокородие. Дело я свое до тонкости знаю". Подковал я ихнюю кобылку на
передок, молотком стучу, а сам прислушиваюсь. Вот тут-то и понял, что дело
ихнее - табак!..
Сидор сплюнул, затоптал ногой цигарку. - Ну, прощевайте! На свободе
забегу покалякать.
Хлопнула дверь, пар заклубился над потными стенами постовальни. Старик
долго молчал, потом, руки вытирая, подошел к Петру.
- Ну, Петруха, вот и дождались своих! Недолго казаки над нами будут
панствовать!
- Боюсь я, батя, брешет Сидор... Какой раз он нам новости приносит, все
вот да вот придут, а ихним и духом вблизи не пахнет...