"Бернард Шоу. Человек и сверхчеловек (Комедия с философией)" - читать интересную книгу автора

что игра сей дамы куда менее совершенна, чем ее внешность. Но когда
драматургия только с виду занята проблемами секса, а на деле лишена
сексуального начала, внешняя красота нужнее, чем сценическое мастерство.
Позволю себе развить эту идею подробнее, поскольку Вы достаточно умны и
не поднимете шутовских воплей, не обвините меня в парадоксальности, оттого
что я беру трость за рукоять, вместо того чтобы ухватиться по ошибке за ее
пятку. Отчего наши редкие попытки вынести на сцену проблемы земной любви
рождают отвратительные, убогие пьесы, и даже те, кто твердо убежден в
необходимости открытого обсуждения вопросов секса, не в состоянии
притворяться, будто эти безрадостные попытки оздоровить общество доставляют
им удовольствие? Не оттого ли, что по существу эти пьесы начисто лишены
сексуального элемента?
Какова обычная схема таких пьес? Некая женщина когда-то в прошлом
вынуждена была преступить закон, управляющий взаимоотношениями полов.
Впоследствии некий мужчина влюбляется в нее или на ней женится и тем самым
преступает обычай относиться к такой женщине с неодобрением. Разумеется,
конфликт между личностью и законом или обычаем можно положить в основу пьесы
с таким же успехом, как любой другой конфликт; но это конфликты чисто
юридические; а между тем скрытые взаимоотношения между мужчиной и женщиной
интересуют нас гораздо больше, чем их взаимоотношения с официальным судом и
неофициальным судилищем кумушек; и оттого у нас появляется ощущение, что все
это фальшиво, узко, несерьезно, поверхностно, неприятно, пусто, ничему не
учит и не очень-то развлекает, - ощущение, которое Вы так же часто
испытываете в театрах, как испытывал его я, когда тоже посещал эти неуютные
помещения и обнаруживал, что наши модные драматурги настроены - как им
кажется - помериться силами с Ибсеном.
По-видимому, когда Вы просили у меня пьесу о Дон Жуане, Вы хотели вовсе
не такого. Такого никто не хочет: успех, который подобные пьесы иногда
имеют, объясняется наличием в них элемента традиционной мелодрамы, к которой
инстинктивно прибегает популярный автор, спасаясь от провала. Но чего Вы
хотели? Из-за Вашей несчастной привычки (теперь, надеюсь, Вы чувствуете
проистекающие от нее неудобства) избегать разъяснений, мне пришлось
докапываться до этого самому. Прежде всего мне пришлось задать себе вопрос:
что такое Дон Жуан? В вульгарном представлении - распутник. Но Ваша
неприязнь к вульгарному столь велика, что граничит с недостатком
(многосторонность личности невозможна без некоторой доли грубости); к тому
же, если даже Вам и захотелось бы чего-нибудь вульгарного, то этой пищи Вы
предостаточно добудете из обычных источников, не беспокоя меня. Так что,
по-видимому, Вы требовали Дон Жуана в философском смысле.
В философском представлении Дон Жуан - это человек, который превосходно
умеет различать добро и зло и тем не менее подчиняется своим инстинктам,
пренебрегая и писаными, и неписаными законами, и светскими, и церковными;
вот он и вызывает горячую симпатию наших непокорных инстинктов (им лестен
блеск, которым Дон Жуан их наделяет), хотя и вступает в роковой конфликт с
существующими в обществе установлениями; ему приходится защищаться при
помощи мошенничества и физической силы - столь же беззастенчиво, сколь
фермер защищает свой урожай от грызунов. Первый Дон Жуан, изобретенный в
начале XVI века испанским монахом, был - в соответствии со взглядами того
времени - представлен врагом господа бога; приближение гнева господа
чувствуется на протяжении всей драмы, с каждой минутой становясь все более