"Сломанная корона" - читать интересную книгу автора (Астахов Андрей Львович)

Глава восьмая. В Паутине

Ночь я проспал спокойно и крепко, но утром почувствовал жар и боли во всем теле. Марика заявила мне, что это абстиненция, и я должен выпить «Анти-Дракулу». Мне ужасно не хотелось глотать эту гадость, но выхода не было. Запив болюс глотком вина, я собрал вещи, произвел ревизию своих запасов (ячменя для Арии у меня осталось совсем немного, и это тревожило – не будет же моя красавица жевать эту сухую колючку!), после чего оседлал лошадь и поехал дальше, в сторону, где должна была находиться Далканда.

Прохладное и ветреное утро к полудню сменилось палящей жарой, и вскоре я начал чувствовать себя очень некомфортно. Тело под одеждой и кольчугой начало чесаться, в волосы набилась пыль, а кожа на лице горела, сожженная солнцем. Все время хотелось пить, но воду нужно было экономить, и я лишь делал время от времени по одному маленькому глотку. Глинистая равнина сменилась песчаной, сильно смахивающей на пустыню, и Ария пошла медленнее – ее копыта вязли в песке. Так мы проехали лиг шесть-восемь, и тут я увидел прямо впереди меня сооружение, напоминавшее огромную врытую в землю подкову. Концы подковы торчали к раскаленному небу, как огромные каменные рога.

– Далканда, – пробормотал я. – Добро пожаловать!

– Может быть, это другое место, – усомнилась Марика.

Я сверился с картой. Действительно, моя вампирша была права – до города Черных эльфов, судя по карте, следовало ехать еще десять лиг на север. Однако странное сооружение меня заинтересовало. Мне никогда не приходилось видеть ничего подобного.

– Занятная штукенция, – сказал я, разглядывая подкову. – Как ты думаешь, Марика, что это?

– Инферно его знает. Возможно, это какой-то древний портал. А может быть просто памятник. Ты и дальше собираешься стоять на жаре?

– Твоя правда. Едем дальше.

Путешествие по выжженной равнине продолжилось. Ехали мы долго, гораздо дольше, чем мне хотелось бы. Ариа начала уставать – несколько раз она поворачивалась ко мне и выразительно фыркала, давая понять, что пора немного передохнуть. Однако местность была совсем неподходящая для привала: горячие пески, глина, полное отсутствие воды и тени. Лишь часа через два мы добрались до невысокой скалистой гряды, опоясывающей зловещую равнину с севера. И почти сразу наткнулись на тропу, которая вела на вершину гряды. Я воспрял духом – теперь не придется терять время, разыскивая, как объехать скалы. Спешившись, я взял Арию в повод, и мы начали подниматься на гряду. Не скажу, что подъем был легкий – уже через пару минут у меня начало ломить ноги, а белье промокло от пота. Кожаные штаны, высокие сапоги на каблуке и кольчуга, пусть даже очень облегченная – совсем неподходящий прикид для занятий альпинизмом. Так что тащиться на гряду пришлось дольше, чем мне показалось вначале. Лишь через полчаса, уставший, запыхавшийся и мокрый, будто только что из парной, я вышел на пологую скалистую площадку и сразу увидел то, что искал – руины Далканды.

Город раскинулся прямо передо мной, по ту сторону гряды, примерно в лиге от того места, где я стоял – даже разрушенный, он сохранял присущую всем эльфийским городам изысканность и величавость. По сути, более-менее сохранились только несколько полуразрушенных башен из белого камня, расположенных в центре – от этих башен радиально расходились улицы, еще угадывавшиеся на равнине. От городских зданий остались только торчащие из груд песка и камня обглоданные временем и непогодой стены, образовавшие местами хаотические лабиринты. Размеры Далканды впечатляли – некогда это действительно был величественный и густонаселенный город.

Созерцание развалин настроило меня на печальный и философский лад, и я бы простоял на вершине гряды еще бы долго, но тут поднялся сильный и довольно холодный ветер, и его порывы очень неприятно обдували разгоряченное подъемом тело. А еще начало быстро темнеть. Мне совсем не улыбалось ночевать на гряде под пронизывающим ветром, и следовало поторопиться, чтобы до наступления ночи спуститься вниз. Лазать по скалам в темноте, да еще с лошадью в поводу – не самая лучшая идея.

Поискав глазами, я обнаружил слева от себя пологий спуск вниз, на равнину. Вариант был рискованный, спуск, по сути, был щебнистой россыпью, полной крупных валунов, а такие россыпи весьма коварны. Но выбора у меня все равно не было, и я начал очень медленно и осторожно спускаться с гряды, молясь всем богам, чтобы Ариа не оступилась и не переломала ноги. Уж очень мне не хотелось наносить своей милой лошадке последний удар милосердия. О себе я думал постольку-поскольку. Я добрался до середины россыпи, когда стало совсем темно. Мне это не особенно мешало, я видел в темноте, но Ариа беспокоилась все больше, и мне стоило больших усилий удерживать поводья. Но все обошлось, в конце концов, мы благополучно доплетюхались до подножия гряды, и тут я увидел, что метрах в двухстах левее меня открывается очень удобный проход между скалами. Я сморозил большую глупость – поторопился, полез в гору, а мне всего лишь следовало проехать чуть дальше и воспользоваться этой дорогой.

– Дурная голова ногам покоя не дает, – резюмировал я, похлопывая Арию по шее. – Прости, дорогая, что заставил тебя поиграть в горную козу.

– Надеюсь, дорогой, ты не собираешься прямо сейчас лезть в эти развалины? – осведомилась Марика.

– И не подумаю. У меня что-то ноги разболелись.

– В этих руинах есть что-то, – сказала Марика таким тоном, что я вздрогнул. – Что-то нехорошее. Я чувствую чужую магию.

Я немедленно глянул на перстень Детекции Магии. Камень светился интенсивным золотистым светом. Магия, о которой говорила Марика, и в самом деле была недружественной, но пока не направленной на нас – значит, нас еще не обнаружили, и это уже хорошо.

– Что будем делать? – спросил я.

– Надо найти место для стоянки и подождать до утра… Ты слышал?

Звук напоминал писк летучей мыши, но был – как бы это лучше сказать? – гораздо более громким, пронзительным и резанул по ушам, как острейшая бритва по коже. Ариа рванула повод, испуганно заржала. Уж не пойму как, каким неведомым чувством я ощутил приближение чего-то неведомого и очень опасного и успел среагировать, выпустил поводья, упал ничком в пыль. Черная тень пронеслась прямо надо мной с громким яростным шипением, задев волосы на голове.

Вскочив на ноги, я выхватил катану. Атаковавшее меня существо свечой взмыло в темное небо, заметалось широкими кругами, готовя новую атаку и издавая пронзительный писк, от которого мороз подирал по телу. Я смог ее хорошо разглядеть. Таких тварей я еще не видел: неведомая гадина имела кожистые крылья, длинный хвост, как у птеродактиля и обезьянье тело, покрытое густой темной шерстью. Сначала я решил, что существо собирается атаковать меня, но ошибся – крылатый монстр бросился на Арию.

У меня был только один шанс на миллион остановить тварь, и я его использовал. Высокая мана Марики позволила мне аккумулировать такой огненный заряд Интэ-Дранайн, что монстр буквально вспыхнул, когда мой файрболл попал в его крыло. Разъяренный вопль чудовища был невыносим для ушей, просто какая-то ультразвуковая атака. Рассыпая искры, тварь рухнула на скалы и поползла по камням, цепляясь за них длиннющими когтями на крыльях и продолжая вопить. Я бросился к ней, чтобы добить вражину, и тут получил сильнейший удар в спину, бросивший меня лицом на землю. Я ударился лбом о камень и сильно прикусил язык, но, к счастью, ничего не вывихнул и не сломал. Перевернувшись на спину, я увидел в небе вторую тварь – она зависла прямо надо мной и готовила новую атаку. Миг спустя она атаковала со злобным клекотом.

Все, что я мог сделать – так это встретить чертова летуна прямым ударом правой ноги. Мне удалось не позволить падающей на меня камнем твари добраться до моего горла, но коготь чудовища все же располосовал мне сапог и лодыжку. Боль была адская, я едва не потерял сознание. Скотина, повиснув надо мной в воздухе, как хищная птица, яростно била меня крыльями, стремясь подобраться поближе, чтобы по полной программе использовать свои когти-клинки. Мне удавалось держать дистанцию, используя колющие выпады катаной, но, в конце концов, я получил крепенький такой удар крылом по голове, оглушивший меня. В глазах у меня все завертелось, сознание померкло, и скверный для меня финал был бы неминуем, но тут случилось то, чего я никак не мог ожидать.

Только что прямо передо мной была мерзкая бульдожья морда твари, раскаленные яростью добела глаза и раскрытая визжащая пасть с мокрым черным языком и полная острых и мелких конических зубов – и вдруг она исчезла. Проклятую монстрозину буквально стащили с меня чьи-то могучие руки. Секунду спустя я увидел того, кто это сделал и с превеликим удивлением узнал в своем спасителе Джармена Крейга – схватив тварь за крыло, парень молотил ею о камни, ломая твари кости. Я слышал, как злобный визг оборвался громким хрустом, а Крейг, отшвырнув убитую гадину, бросился к монстру, которого я поджарил огненной атакой и, выхватив один из своих мечей, точным ударом покончил с раненым чудовищем. А потом подбежал ко мне, упал на колени, вцепился пальцами мне в плечи и шумно так вздохнул.

– Боги, я успел! – выпалил он, переводя дыхание. – Какое счастье, я успел! Родная моя, ты жива!

Я был слишком ошеломлен, чтобы задавать вопросы. А Крейг между тем не стал теряться – навалился на меня всем телом и начал покрывать лихорадочными мокрыми поцелуями мое лицо, так и норовя попасть в губы.

– Э-эй! – заорал я, толкнул парня в грудь обеими руками и вывернулся из-под него ужом. – Прочь!

– Марика, это же я! – Крейг схватил меня за руку. – Милая, что с тобой?

– Отвали! – крикнул я, попытался встать и ойкнул. Правую ногу пекло огнем. Сделав несколько шагов, я сел на камень и начал стягивать сапог. Голенище сапога, лайковая штанина и шелковый чулок были располосованы от колена до середины лодыжки, и рана в ноге выглядела очень неприятно.

– Ты ранена! – Крейг кинулся ко мне, но я отогнал его негодующим жестом. – Боги, ты ранена. Ой, как скверно! Милая, я…

– Да перестань ты ныть! – бросил я, рассматривая рану. Кровь еще сочилась, но боль стала потише. – «Зенит» чемпион!

– Что ты сказала? – не понял Крейг.

– Ты как здесь оказался? – спросил я, глядя парню прямо в глаза.

– Я поехал за тобой.

– А кто тебя просил? – взвизгнул я. – Какого дьявола?

Крейг только развел руками и быстро-быстро заморгал, будто расплакаться собирался.

– Когда ты уехала, – запинаясь, заявил он, – бросила меня, я был в отчаянии. Я не мог тебя еще раз потерять. Решил тебя догнать, поговорить, объясниться, сказать, как же я тебя… Украл лошадь и поехал по твоим следам. – Тут он всплеснул руками. – Все-таки эта гадина тебя ранила!

– Пустяки, – сказал я, чувствуя, что боль уходит. – Такие раны мне не впервой. Скоро все заживет.

– Он вне себя от горя, – шепнула мне Марика.

– А я вне себя от бешенства, – буркнул я.

– Он, между прочим, спас нам жизнь!

– Что ж, давай отблагодарим его, – предложил я. – Прямо здесь и сейчас, на этом песочке. Ты ведь этого хочешь, так?

– Какая же ты…, – прошипела Марика.

– Любимая, с кем ты говоришь? – не понял Крейг, продолжая глядеть на меня умоляющими глазами.

– Ни с кем, – буркнул я, доставая из сумки флягу с водой, чтобы отмыть кровь. – Это просто у меня в голове помутилось. И я злюсь. Эта гадина испортила мой сапог. И чулок порвала. А чулки у меня из настоящего шелка. Знаешь, сколько они стоят?

– Я ничем не могу тебе помочь?

– Еще как можешь. Поймай мою лошадь, пока она не убежала.

Парень был готов сбить для меня камнем луну с неба, не то, что Арию поймать и тут же бросился исполнять мое желание. Рана между тем начала потихоньку затягиваться – вампирская регенерация Марики делала свое дело. Намочив водой носовой платок, я начал оттирать кровь. Я почти закончил приводить себя в порядок, когда появился Крейг: он вел в поводу двух лошадей, мою Арию и своего коня. Моя белоснежная красавица к счастью не пострадала.

– Как ты? – тут же осведомился Крейг самым озабоченным тоном.

– Все в порядке со мной, – ответил я, разглядывая свой испорченный сапог. – И перестань говорить со мной таким тоном.

– Каким?

– Тоном, которым говорят с умирающими.

– Марика, это же были когтекрылы! – выдохнул Крейг. – Целых два когтекрыла. Их яд…

– Однако тебя они не слишком напугали, – произнес я, сделав несколько глотков из фляги с вином. – Но ты прав, Джармен, без тебя мне бы настал конец. Ты спас мне жизнь. Спасибо тебе.

– О, ты не должна меня благодарить! Ведь я…

– Джармен, давай внесем ясность, – перебил я его, решив сразу расставить все по местам. – Если ты с первого раза не понял, повторяю: я тебя больше не люблю, понимаешь? Мне неприятно тебе об этом говорить, но так будет честно. Все, что между нами было, ушло. Когда-то ты действительно был мне небезразличен, мне даже казалось, что я тебе по-настоящему люблю, но все это осталось в прошлом. Я сильно изменилась с тех пор. И я не хочу, чтобы ты таскался за мной хвостом. Ты славный парень, ты мне очень помог, но я… я стала другой, понимаешь?

– Я буду любить тебя любой, – заявил Крейг, глядя на меня восторженными глазами. – Я полюбил тебя навеки и до самой смерти. Я никогда тебя не забывал. Ведь ты же моя девочка, мой солнечный лучик, мой зеленоглазый котеночек, моя радость, мое сокровище…

– Джармен! – Я подарил парню самый ледяной взгляд, на который был способен. – Я все сказала. Так что лучше будет, если каждый из нас поедет своей дорогой.

– Ты стала жестокой, – покачал головой Джармен.

– Я стала взрослой. Той дурочки, которой ты в Корунне развешивал лапшу по ушам, больше нет. И я люблю другого. Так что прости. Не стоит нам больше встречаться.

– Но ты ранена, и тебе нужна помощь. Яд когтекрыла…

– Моя рана почти зажила. Я вампир, понимаешь? На мне все, как на собаке заживает. И яды на меня не действуют. Я сама монстр почище твоих когтекрылов.

– Мне все равно, какая ты. Я люблю тебя всякой.

– Джармен! – Я повысил голос. – Мне кажется, мы все решили.

– Нет, Марика, – ответил Крейг, сжав кулаки. – Никуда не уйду, пока ты не выслушаешь меня.

– Он не уйдет, – прошептала Марика. – Он как с ума сошел.

– Еще немного, – ответил я шипящим шепотом, – и я зарублю его!

– Давай попробуем разыграть оскорбленную гордость, – предложила Марика. – Скажи ему про Грисси ле Бон.

– Выслушать тебя? – сказал я с презрительной усмешкой. – И что ты хочешь мне рассказать? Про свой роман с Грисси ле Бон?

– Ах, вот в чем дело! – Крейг молитвенно сложил руки. – Клянусь тебе, родная, у меня ничего не было с Грисси. Эта сумасшедшая вообразила, что влюблена в меня, ходила за мной по пятам, проходу мне не давала, но я любил только тебя. Я на нее даже не смотрел. Умоляю, поверь мне!

– Скажи ему про Элиссу с третьего курса, – сказала мне Марика.

– А с Элиссой у тебя тоже ничего не было? – самым инквизиторским тоном осведомился я.

– Марика, не буду тебе лгать, до тебя я некоторое время встречался с Элиссой. Это было увлечение. Но когда я увидел тебя, я сразу забыл об Элиссе, клянусь! Она перестала для меня существовать. Я видел только тебя, любил только тебя и понял, что ты для меня значила, лишь когда тебя так внезапно потерял.

– А ведь он не врет, я чувствую, – заметила Марика, и мне показалось, что ее голос дрогнул. – Неужто этот бедняга на самом деле так в меня влюблен? Он правду говорит, я ему верю.

– Джармен, я тебе не верю, – ответил я.

– Милая, что мне сделать, чтобы ты мне поверила?

– Вспомнила! – обрадовалась Марика. – Спроси-ка его про эту вертихвостку Шарле.

– Шарле? – переспросил я. – Черт, и Шарле тут?

– О, – заявил Джармен, – а вот тут я готов поклясться всем, чем хочешь, что с Шарле у нас были чисто деловые отношения.

– Деловые? – хмыкнула Марика. – Ну-ну…

– Бессмертными клянусь, спасением своей души, всем святым, что есть во всех мирах! – торжественно возгласил Крейг, подняв руки к звездам. – Шарле считала, что я могу помочь ей в одном важном для нее деле. Я ведь не рассказывал тебе, любимая, про наши совместные исследования.

– И что же это вы такое исследовали? Особенности совместного бодрствования мужчины и женщины в ночное время?

– Теперь я понял, – вздохнул Крейг. – Тебе рассказали, как смотритель Шерон застал нас ночью в библиотеке. Но клянусь, между нами ничего такого не было. Мы просто искали сведения о короне Амендора.

– Корона Амендора? – Я сразу забыл обо всем, и даже сжигавшая меня дикая ревность вмиг куда-то улетучилась. – А на кой пес вам понадобились сведения об этой короне?

– Это Шарле их искала. Ты же знаешь, я родом из Лансана. Вот Шарле и подумала, что я могу ей помочь.

– Постой, постой! – Я так разволновался, что даже положил ладони на плечи Джармена. – Причем тут Лансан?

– Да так, болтали однажды с Шарле в «Пьяном студенте», и она заговорила про свое благородное происхождение. Шарле ведь у нас вся такая благородная, ее папаша какой-то мелкопоместный дворянчик с Западных пустошей. А я возьми и ляпни спьяну, что мой далекий предок был личным секретарем императора Марциана Великого. И его казнили по приказу императора из-за неудачного посольства в Лансан.

– А причем тут корона Амендора?

– Да не причем! – Крейг начал горячиться. – Просто во время этого посольства мой предок потерял камень, который Марциан послал в подарок лансанскому королю. Какой-то бриллиант, якобы украшавший в древности эльфийскую корону Амендора. Вот его и казнили за утерю алмаза.

– Вот дьявол! – Я почувствовал жар во всем теле. – И что было потом?

– Шарле почему-то обрадовалась, когда я ей об этом сказал. Заявила, что давно интересуется эльфийскими артефактами, ей, мол, сам профессор Чомски дал такую тему для диплома. Стала меня расспрашивать о моем предке, да только я больше ничего о нем не знал. Только то, что после его смерти все его дети переселились из Империи в Лансан, так мы и стали подданными лансанской короны.

– Дальше, Джармен, дальше!

– А что дальше? – Крейг удивленно посмотрел на меня. – Все.

– Не все. Ты про библиотеку рассказывал.

– А, ты об этом… Потом я поехал домой погостить, встретился там со старикашкой Нико, моим троюродным дедушкой по материнской линии. Этот папаша Нико вроде как блаженный – ему восемьдесят второй год пошел, а он все шастает по деревням и собирает старые предания и сказки. Все мечтает книгу написать. Ну, я возьми и спроси его про ту историю с казненным предком. А он с гордостью мне говорит, что про этого Гарсаля Рассеянного даже в королевской летописи написано – мол, он сам читал. Только вот название летописи вспомнить не мог, склероз его уже одолевает.

– И ты рассказал об этом Шарле?

– Рассказал. Вот она и предложила вместе поискать в библиотеке… Марика, клянусь тебе…

– Не клянись! – Я улыбнулся парню. – Я тебе верю. И что вы узнали о короне?

– Ничего, любимая. И после этого мои дела с Шарле прекратились.

– Ой, ли? Так и ничего?

– Все, что мне сказала Шарле – это то, что бриллиант из короны надо искать в Лансане.

Я с подозрением посмотрел на Крейга. Моя недавняя радость сменилась настороженностью. Уж больно все кстати у меня происходит. Сначала Крейг спасает меня от когтекрылов, теперь вот выдает на блюдечке важную информацию о бриллианте Меар. Не исключено, что это опять козни Мастера или Шамхура Риската. Хотя, если подумать, я могу доверять Крейгу. Мастер не знает, что я воскрес и стал Марикой, а Рискат до сих пор уверен, что истинная кукла у него. Так что Джармен Крейг, похоже, чист. И парень он боевой, хоть и дьявольски надоедливый.

– Ладно, – смилостивился я. – Можешь остаться. Только руки не распускай, понял?

Физиономия Крейга просияла счастьем, а Марика вздохнула, и я не понял, чего в этом вздохе было больше – облегчения или печали. Меня вновь обожгла ревность: моя вампирша может говорить что угодно, но я больше не сомневался, что Крейга она не забыла.

– Как твоя нога? – самым участливым тоном спросил Крейг.

– Все уже прошло, – буркнул я. Это было правдой: дергающие боли в ноге затихли, осталась только какая-то неприятная одервенелость, которую я приписал остаточному действию яда. – Я в полном порядке.

– Надо же! – присвистнул Крейг. – А я не знал, что ты такая…

– Теперь знаешь. Сказано же тебе – я вампир. Так что не зли меня, я иногда бываю грубой.

– Поспи, – предложил мне парень, – а я посторожу.

– Поспать? Где? Тут кругом камни.

– Я видел неподалеку маленькую пещеру. Можем там заночевать.

– Да? – Я оценивающе посмотрел на Крейга. – Ну, коли так, веди.

– Если хочешь, я понесу тебя на руках, – предложил Крейг.

– Нет уж, спасибочки, – я с трудом удержался от смеха, представив себе рожу Крейга, узнай он правду о нашем с Марикой симбиозе. – Сама дойду. Не калека.

Надо отдать должное Джармену Крейгу – он оказался славным парнем. В пещере он расседлал лошадей, задал им корм, натаскал стеблей колючки, развел костер и поджарил бекон, решив проблему ужина. При этом он, не переставая, вещал о том, как же сильно он меня любит, и как страдал без меня. Да еще десять раз повторил, что ночи в этих местах холодные, и я могу простудиться. Мне это показалось похожим на предложение лечь спать вдвоем, и я тут же заявил, что вампиры не чувствуют холода, так что мне параллельно, какой в этих местах по ночам температурный режим. Крейг был обескуражен, но не настолько, чтобы окончательно заткнуться. В конце концов, мне так надоела его болтовня, что я сделал вид, будто сплю. Какое-то время Крейг еще болтал, но потом замолк, признав свое поражение. Я еще ощутил прикосновение его пальцев к моей щеке, но сил возмущаться и одергивать парня уже не было – я практически заснул.

Разбудил меня холод, пробиравший до спинного мозга. Костер погас, у кучки золы на растеленном плаще храпел Крейг. Поднявшись с потника, я тряхнул его за плечо. Он тут же открыл глаза и уставился на меня, как Золушка на добрую фею.

– А! – сказал он. – Я видел тебя во сне.

– Теперь видишь наяву, – ответил я. – Седлай коней. Пора ехать.

– А ты куда?

– По нужде, – сказал я и вышел из пещеры.

Отойдя подальше, я сел за камнем и затеял разговор с Марикой. Наверное, в эту минуту я очень напоминал Горлума из голливудской экранизации Толкиена.

– Итак, пифагоровы штаны на все стороны равны, – начал я. – Что мы имеем? Классический любовный треугольник в самом идиотском начертании. Девушка-красавица, ее бывший бойфренд и влюбленный призрак, превративший девушку в жилплощадь.

– Спасибо за красавицу. Но мы же не можем…

– Вот именно, не можем. Твой дружок что-то знает о бриллианте. Точнее, он может нас привести к тем, кто реально о нем что-то знает. И если мы раздобудем топаз, то нам придется тащиться в Лансан в компании Крейга.

– Ты так беспокоишься, как будто я даю ему какой-то шанс.

– Скажем так, это я ему пока не даю ни единого шанса.

– Осташов, ты мне не доверяешь, и меня это обижает.

– Прости, милая, но у меня в голове полный сумбур. То, что сейчас со мной происходит, ни в одном учебнике по психиатрии не описано. И нам придется из всего этого выбираться.

– Выберемся, – уверенно сказала Марика. – И знай, что я выбрала тебя. Даже несмотря на то, что ты пока всего лишь мой внутренний голос.

– Марика! – раздался звучный голос Крейга. Он вывел из пещеры наших лошадей и ждал, когда я соизволю сесть в седло.

– Ты что, собрался ехать со мной? – сделал я последнюю попытку отшить надоеду. – Учти, дело очень опасное.

– Марика, ты в самом деле считаешь, что я отпущу тебя одну? – Крейг воинственно упер в руку в бок, задрал подбородок. – Я с тобой до самой смерти.

– Значит, мне недолго придется терпеть твое общество, – мрачно пошутил я и взобрался в седло. В конце концов, а что я теряю? Хочет – пусть едет. Если судить справедливо, то мне сейчас пригодится любая помощь. А уж помощь хорошего воина особенно.

Развалины Далканды оказались дальше от нас, чем мне показалось с гряды. Вообще, чем ближе мы подъезжали к руинам, тем большее впечатление они производили. Кем бы ни были последователи культа Интэ-Харон, но город они отгрохали действительно грандиозный. Можно было только догадываться, как же выглядел этот великолепный город в те времена, когда здесь была жизнь. Ступенчатые белые башни в центре Далканды даже издали казались громадными – каждая из них имела не одну сотню метров в высоту. Словом, пейзаж был необычайно захватывающий и зловещий. Впервые я пожалел о том, что у меня нет камеры – вот бы все это сфоткать, а потом показать какому-нибудь любителю старины в моем мире. Что там Помпеи, что египетские пирамиды, что Вавилон! И еще – руины выглядели очень зловеще. Белые остовы разрушенных зданий торчали из волн красноватого песка, будто поломанные кости из рваной плоти. У меня появилось очень нехорошее предчувствие – я даже не сомневался, что в этих развалинах меня ожидает что-то скверное. Крейг будто почувствовал мое волнение.

– Тебя что-то беспокоит, дорогая? – осведомился он самым участливым тоном.

– Все отлично, – буркнул я, делая вид, что меня интересуют сухие травинки, набившиеся в гриву Арии. – Я в порядке. И не называй меня дорогой!

Джармен Крейг ничего не сказал в ответ, только вздохнул. Он вообще очень часто вздыхал, и при этом бросал на меня долгие взгляды, полные просто-таки собачьего обожания. Сентиментальный такой парень, чувствительный. В эти мгновения я прислушивался к Марике – как она на это реагирует? Марика держалась молодцом, и вскоре я привык к этим вздохам. Его дело, пусть себе вздыхает.

– Марика! – вдруг позвал Крейг.

– Чего?

– А какой он?

– Кто?

– Ну, этот… парень, с которым ты сейчас…вместе.

– Он совсем не похож на тебя, – сказал я. – Вы совершенно разные, и это меня очень устраивает.

– Он воин, маг, политик? Наверное, он очень могущественный, прославленный и известный человек.

– С чего ты взял?

– Такая девушка не могла бы полюбить какую-нибудь серость.

– Ты так думаешь? – Я с интересом посмотрел на Крейга. – Спасибо, приятно слышать. Он действительно необычный. Но совсем не такой, каким ты его себе представляешь?

– Он красив? Богат? Знаменит? Может быть, я слышал его имя. Как его зовут?

– Его зовут… – Я сделал паузу. – Его зовут Алекто Фра-де-Леоне.

– Да? – Крейг к моему удивлению просиял весь. – Тот самый Алекто, который отказался вступить в Боевое Братство?

– У него на это были причины, – заметил я.

– Значит, тот самый. – Внезапно Крейг сделал трагическую рожу. – И ты, конечно, ничего не знаешь…

– А что я должна знать? – насторожился я.

– Он… Нет, я не стану тебе ничего говорить. Не могу.

– Нет уж, Джармен, сказал «а», говори «б»! Ну же, я жду!

– Вобщем… слышал я, что Алекто Фра-де-Леоне убит, – нерешительно и потупив глаза, промямлил Крейг.

Опаньки! Отличная новость – слухи о моей смерти уже разошлись по свету. Мастер подсуетился, не иначе. А это значит, что никто не будет путаться у меня под ногами еще достаточно долго. Такого развития событий можно было только пожелать. Но есть и другой конец палки – теперь Крейг убежден, что мой возлюбленный мертв. И может начать на меня новое наступление…

– Это кто тебе такую чушь сказал? – спросил я, придержав лошадь.

– Да в Лоэле об этом еще неделю назад говорили. Весь город гудел.

– Серьезно? (Ах ты, Боже мой, да я, оказывается, знаменитость!) Очень интересно. Только все это брехня. Я виделась с Алекто пять дней назад в Орморке. И я тебя уверяю, что это был не призрак – призраки не могут любить женщин.

Крейг обреченно вздохнул, засиявший было в его глазах свет сразу померк. Лицо парня приобрело самое несчастное выражение. Я злорадно сверкнул глазами, ударил пятками Арию и поехал дальше.

Впереди показался древний каменный мост, построенный над давно пересохшим оборонительным рвом или каналом, который когда-то опоясывал весь город. В прежние времена канал был наверняка довольно глубоким, но теперь его занесло песком, и русло угадывалось с трудом. Было не совсем понятно, зачем в Далканде построили этот канал: вполне возможно, что на окраине города когда-то располагались искусственно орошаемые поля или сады. Поскольку строить догадки я был совершенно не расположен, то просто проехал по мосту и оказался на широкой мощеной улице среди заметенных песком развалин. И вот тут мне на глаза попались человеческие трупы – совершенно иссохшие, похожие на пустые хитиновые оболочки, оставшиеся от мертвых насекомых. В этом, собственно говоря, не было ничего удивительного: ведь они века лежали под палящим солнцем. Но меня все равно так холодком по спине пробрало. Тем более что некоторые трупы не имели рук, ног или голов и выглядели так, будто кто-то или что-то рвало их на части. И еще – трупов было много.

Краем глаза я заметил, что перстень Детекции Магии начал менять цвет с золотистого на интенсивно оранжевый, почти красный. Это было неприятное открытие – нечто, затаившееся в этих руинах, заметило нас и начинает, похоже, к нам приглядываться. Надо ожидать каких-то событий.

Не успел я это подумать, как в конце улицы показались четыре фигуры. Они возникли из пыльной мглы, как призраки – мне показалось, что они вылезли из куч песка и щебенки по обочинам дороги. Нарисовались и сразу направились в нашу сторону. На всякий случай я остановился и вытащил катану из ножен.

Фигуры между тем замерли шагах в сорока от нас и несколько мгновений стояли неподвижно. Не было никаких сомнений, что это зомби. Их иссохшие почерневшие лица была неподвижны, седые волосы висели грязными колтунами, сожженная солнцем кожа кое-где полопалась, обнажив серую высохшую плоть и бурые кости. Существа были вооружены, но их мечи и пики изъела ржавчина, а доспехи были изодраны и висели на мертвецах, как клочья дерюги. Я сразу вспомнил предсмертное письмо Лерано и подумал, что эти кадавры наверняка те самые имперские солдаты, которых когда-то накрыл на подступах к Далканде Туман Смерти. Или я ошибаюсь?

Зомбаки между тем двинулись на нас. Оружие они взяли наизготовку, так что их намерения были вполне очевидны. Крейг выругался и выхватил меч, но я рассудил, что подпускать тварей близко не самая лучшая идея. Пущенный мной файрболл угодил в одного из кадавров, и вся четверка исчезла в огненной вспышке, но моя атака не возымела никакого эффекта, разве только изорванная и истлевшая одежда на мертвецах превратилась в пепел. Лишенные жира тела зомбаков вопреки ожиданию не вспыхнули, а боли они, по всей видимости, просто не ощущали.

Нас разделяло метров двадцать, не больше, когда я использовал атаку телекинезом. Подхваченный мной обломок стены отшиб голову одному из мертвецов, и тот упал. Повторять атаку не было времени, и мы, с Крейгом, соскочив с седел, приняли бой. На меня набросился кадавр, вооруженный мечом и щитом, Крейга атаковали два парня с пиками. Было ясно, что Джармен долго не продержится, поэтому я решил поспешить – когда мертвец кинулся на меня, занеся свой клинок, я сбил его с ног кинетическим ударом Интэ-Дранайн и рубанул катаной, целя в шею. Мой выпад цели не достиг, голова кадавра осталась на месте, и он быстро вскочил на ноги. Впрочем, все решилось мгновение спустя – возмущенная таким недружелюбным приемом Ариа встала на дыбы и передними ногами ударила кадавра, разнеся ему череп вдребезги. Благодарить мою храбрую лошадку не было времени – Джармен с трудом сдерживал натиск напавших на него уродов. Подняв телекинезом увесистый бетонный блок, я нагрузил им одного из кадавров, особенно рьяно напиравшего на Крейга, а потом мы совместными усилиями расправились с последним мертвецом, буквально разделав его на части. Впрочем, радоваться было рановато – на дороге, со стороны башен, показалась целая толпа вооруженных жмуриков, спешивших в нашу сторону. Силы были слишком неравны, и мы с Крейгом, вскочив в седла, поскакали обратно к мосту.

И вот тут произошло нечто странное. Мы проехали мост и встали с другой стороны рва, наблюдая за врагом, но мертвецы не стали переходить на нашу сторону. Они сбились в живописную толпу у самого входа на мост и застыли неподвижно, в полном молчании (кстати, с самого начала знакомства с этими интересными господами я заметил, что они вообще не издают никаких звуков!), не сводя с нас взглядов, от которых морозом драло по коже даже в такую жару. Нам стало ясно, что зомбаки не перейдут мост – видимо, они по каким-то неизвестным пока причинам не могли покинуть городскую черту, – так что пока мы в полной безопасности. Но и нам путь был перекрыт намертво. Сладить с тремя десятками вооруженных зомби было совершенно нереально.

– Делаем выводы, – сказал я, наблюдая за честной компанией на той стороне рва. – Вывод первый, здесь нам не проехать.

– Даонайн-хельды, – сказал Крейг. – И сколько их!

– Джармен, что такое «даонайн-хельды»? Зомби, что ли?

– Да, что-то вроде. Только еще хуже.

– Вот уж не знала, что может быть что-то хуже зомби!

– Помнишь лекции по истории магии? Профессор Альберик Дидимер рассказывал нам про некромантию. Он говорил, что можно оживить уже мертвое тело, и тогда получится обычный зомби. А вот если лишить души живого человека, он превратится в даонайн-хельда.

– Не вижу особой разницы.

– Я тоже, – признался Крейг. – Похоже, нам не попасть вглубь города, эти ребята нас не пропустят.

– Вывод второй: давай поищем другой путь.

Мы поехали вдоль канала и четверть часа спустя оказались у другого моста, точной копии первого, но нас опять ждала неудача – не успели мы проехать по мосту и углубиться в город, как из куч песка по обочинам улицы начали лезть вооруженные зомбаки, да еще в таком количестве, что мы тут же ретировались обратно. Для очистки совести я предложил Крейгу проехать еще дальше вдоль канала, хотя уже достаточно ясно просек ситуацию и представлял, что будет дальше. Я не ошибся, мы нашли третий мост и третий проход вглубь города, но опять нам преградили дорогу даонайн-хельды, и мы снова вернулись за пограничный ров.

– Труба дело, – сказал мне Крейг. – Тебе очень нужно проехать к тем башням?

– Очень. Это вопрос жизни и смерти.

– Мы не проедем, разве не видишь?

– Вижу. – Чтобы сорвать свою злость и проверить еще одну догадку, я поднял здоровенный булыжник и запустил им в толпу жмуров, собравшуюся на противоположной стороне моста. Несколько мертвецов свалились, как сбитые шаром кегли, но остальные даже не шелохнулись, продолжая стоять с оружием наготове. – Видишь, они не могут покинуть пределы города. Магия Интэ-Харон удерживает их в границах Далканды. Это хорошо.

– А что ж хорошего? – искренне удивился Крейг. – Мы все равно не можем проехать.

– Стой здесь, – сказал я, спешился и подошел к краю рва. За минувшие века канал настолько занесло песком, что глубина его уменьшилась до нескольких метров.

– Что ты собралась делать? – встревожено спросил Крейг.

– Хочу проверить одну догадку, – сказал я и начал спускаться в канал.

Мне понадобилось не больше минуты, чтобы пересечь ров. Выбравшись на другую сторону, я увидел, что мертвецы по-прежнему неподвижно стоят у моста и не обращают на меня никакого внимания. И еще, я заметил, что перстень Детекции Магии сменил цвет с оранжевого на бледно-желтый. Меня охватила такая радость, что петь захотелось.

– Давай сюда! – крикнул я Крейгу и помахал рукой. – Не бойся!

Крейг не стал колебаться – мигом спешился и спрыгнул в ров. Как я и предполагал, даонайн-хельды никак на него не отреагировали и продолжали тупо стоять у моста.

– Клянусь Инферно! – Крейг смотрел на меня влюбленными глазами. – Как ты догадалась?

– Вспомнила о Паутине. Когда я смотрела на город со скал, то увидела, что улицы расходятся от башен радиально, как нити паутины. Магия Интэ-Харон, действующая в городе, направленная – она векторами расходится по этой самой Паутине и поднимает мертвецов. Если я правильно все поняла, даонайн-хельды не могут сойти с магических векторов, так что мы вполне сможем пробраться к центру, к башням, если пойдем не по магистральным улицам, а напрямик через руины.

– Какая ты умная, Марика! – вздохнул Крейг. – Я бы не догадался.

– Молодец, зайка! – похвалила меня Марика. – Башка у тебя варит.

– Стараюсь, – ответил я обоим сразу.

Моя теория сработала. Мы пробирались по развалинам Далканды к башням и видели, как заполняют улицы города поднятые магией мертвецы. Зрелище было жуткое – даонайн-хельдов были тысячи. Они вереницами двигались по улицам мертвого города, разыскивая наглых чужаков, вторгшихся в охраняемый ими город, но ни один из жмуров даже не шагнул за обочину тянувшихся от башен магистральных улиц. Я заметил, что вооруженные мертвяки даже не смотрят в нашу сторону – наверняка они могли видеть только те объекты, которые засвечены магией Интэ-Харон. И еще, мне стало ясно, что генератор магии, расположенный в белых башнях, обладает невероятной мощностью, если смог за считанные часы поднять из небытия целую армию. Пока нас с Крейгом не засекли, но что будет, когда мы подойдем к этому генератору совсем близко? На нас мигом навалится целая армия, и мы не уйдем из Далканды живыми. Полбеды, если просто разорвут и сожрут, гораздо хуже, если мы присоединимся к этому воинству нежити и будем вот так же ковылять по мертвым улицам – пустые, иссушенные солнцем бездушные куклы, ужасные шедевры некромантского искусства. Крейг будто угадал мои мысли.

– Если нас обнаружат, нам конец, – шепнул он.

– Не обнаружат, – буркнул я, перебираясь через очередную кучу развалин. – Осталось совсем немного.

– Сколько их! – прошептал Крейг. – Их же тут тысячи.

– Сдается мне, что вся исчезнувшая армия принца Тарри вышла нас встретить. И это, похоже, всего лишь первая группа встречающих. А в башнях нас может ждать кое-что похуже. Ведь кто-то же управляет этой братией.

– Марика, – решился Крейг. – Сейчас такой момент, что я просто не могу этого не сказать.

– Что еще у тебя? – спросил я.

– Марика, я прошу твоей руки. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Тебе не кажется, что момент для предложения не очень удачный?

– Не кажется. Другого может просто не быть. Только умоляю тебя: не говори сразу «нет»! Подумай, не спеши. Твой ответ или убьет меня, или вернет к жизни. – Крейг встал передо мной на колени, раскрыл объятия. Поскольку все это происходило на самом верху огромной кучи мусора, все это смотрелось со стороны наверняка забавно. – Я не смогу без тебя жить. Я понял, что ты единственная женщина, которую я любил и люблю. Я готов на все ради тебя и сделаю все, чтобы ты была счастливой. Я небогат, но кое-какая собственность у меня имеется. Мой отец оставил мне небольшое наследство, усадьбу недалеко от Жуайе и пять тысяч дукатов годовой ренты. Так что я смогу обеспечить нам безбедную жизнь. Все, что я имею, я брошу к твоим ногам. Мне все равно, что у тебя кто-то был после меня, что ты любила другого – я люблю тебя так, как никто и никогда тебя не полюбит! Вот, – Крейг снял с шеи висевшее на цепочке золотое колечко очень простой работы, протянул мне. – Это обручальное кольцо моей покойной матери. Я дал себе слово, что надену его на палец только той женщины, с которой буду готов прожить всю жизнь. Это кольцо твое, Марика. Если ты не примешь моего предложения, я выброшу его в эти руины и никогда, до самой смерти, даже не посмотрю на другую женщину. Моя жизнь принадлежит только тебе, моя Марика.

Он ждал ответа. А у меня появился сильнейший соблазн рассказать ему правду. Кто я, что я, и как мы с моей милой вампиршей стали одним целым.

– Не смей! – шепнула Марика.

– Он ведь не отстанет. Посмотри на его глаза.

– Придумай что-нибудь, прошу тебя. Ты же умный.

– Джармен, – я улыбнулся парню, шагнул к нему и поцеловал в щеку (черт, думал ли я когда-нибудь, что придется целоваться с мужчиной?) – Я очень тронута твоими словами. Я вижу, что ты действительно меня любишь, и я это очень ценю. Но, клянусь Инферно, ты выбрал очень неудачный момент. Давай поговорим обо всем позже.

– Марика, я хочу знать сейчас.

– Джармен, я должна выполнить очень важную миссию, – сказал я, глядя парню в глаза. – От того, справлюсь я или нет, зависит не только наша с тобой судьба, но и судьбы целых народов и стран. И я сейчас не могу думать о себе, о тебе, о нашей… любви. Но обещаю, если я справлюсь, и мое задание будет выполнено, я… – тут я вздохнул, поскольку мне внезапно перестало хватать воздуха, – я стану твоей женой.

– Да! – просиял Крейг.

– Нет! – взвизгнула Марика. – Осташов, дрянь такая, дебил…

– Да, Джармен, – продолжал я, стараясь не вникать в значение эпитетов, которыми щедро награждала меня разъяренная вампирша. – Но сейчас нам надо идти. И если ты еще раз заговоришь со мной о любви, мы расстанемся с тобой навсегда.

– Я… я понял! – Крейг был готов упасть передо мной на колени. – Я все понял, жизнь моя.

– А если понял, шевели батонами, дорогой. До башен осталось совсем недалеко. И может быть, наша с тобой помолвка окажется последним приятным событием в нашей совместной жизни, – я сделал паузу, и глядя на Крейга, добавил. – И в жизни вообще.