"Андрей Шпирт. Ф.Социн, нонадорантизм, иудаизантизм и иудаизм " - читать интересную книгу автора

Польше (его радикальные взгляды об объединении трех мировых религий не
получили распространения и, возможно, даже не были известны его
немногочисленным сторонникам, например, С. Будзиньскому). Именно в Кракове
этот крайне самобытный мыслитель размышлял об отношениях Ветхого и Нового
Завета (De veritatae narrationis Novae Sacrae Scriptura, De descrimine
Veteris et Novi Testamenti, De bello sententia), а также о соотношении
мировых религий - христианства, ислама и иудаизма (De tribus gentibus) [44;
51; 52:14-121]. Я. Палеолог пришел к выводам, которые полностью
переворачивали представления не только Польских братьев, но и самих
нонадорантов о соотношении Ветхого и Нового Завета, а также все другие
"ревиндикационные" утопии того времени - как анабаптистов (раковская
коммуна), так и спиритуалистов (С. Франк).
Иисус Христос был не только Мессией, пришедшим исключительно к евреям,
чтобы обеспечить им получение независимости, но и человеком, который даже
после своей смерти и воскрешения (и лишь тогда ставшего, по мнению
нонадорантов, помазанником Божиим) должен был быть лишен любых форм
религиозного культа и поклонения. Его роль и значение в мире ничем не
отличается, по мнению Я. Палеолога, от роли и значения ветхозаветного
Моисея. Более того, Христос не отменил своей миссией Закона, данного Моисею
на Синае. Согласно учению Палеолога, после своей неудачной миссии среди
евреев, Иисус подарил миру два Евангелия: для язычников (проповеданное
апостолом Павлом) и для евреев (распространяемое апостолом Петром). При этом
Новый Завет, который Христос дал апостолам и евреям после своей неудачной
миссии и своего воскрешения, чтобы они обрели спасение, ничем не отличается
от Ветхого Завета (Христос лишь критиковал и осуждал учение фарисеев, но не
более того).
Полагая, что Новый Завет не принес в мир ничего нового по сравнению с
Заветом Ветхим, Палеолог не считал, однако, эти части Священного писания
равнозначными, постулируя неизменный приоритет Ветхого Завета и считая
ветхозаветную часть Библии ключом к пониманию евангельских и апостольских
книг. Палеолог в своих представлениях о Ветхом завете соглашался со многими
традиционными антитринитаристскими взглядами (в Ветхом Завете sacrum
смешивается с profanum, духовное содержание прячется за символами и за
образами смысловых значений). Но греческий нонадорант - не сторонник
христианской теории "прогресса откровения", где Откровение, данное Богом
человеку, зависит от времени, места и духовного развития человека. Мыслитель
признавал лишь эволюцию формы, но не содержания, и различия между двумя
Заветами считал второстепенными [52:95-98]. Палеолог, тем не менее,
вероятно, из-за угрозы иудаизантизации, грозившей антитринитаристским
общинам Польши и Трансильвании, большое место в своих работах уделил
божественному происхождению Нового Завета. Но все же для Палеолога Евангелие
создавалось, как и любое другое произведение: поскольку его авторы
стремились найти наиболее достоверные источники, занимались опросами
свидетелей, то становятся понятными и ошибки в текстах Нового Завета - ведь
евангелисты были обычными людьми, могли ошибаться, а их память, а также и
сами источники могли быть ненадежны. Право на божественное происхождение
принадлежало, по мнению Палеолога, лишь пророчествам о событиях, которые в
Евангелии относились к будущему; лишь в этих местах, люди, благословенные
свыше, не имели право на ошибку.
Подобная система стала доктринальной основой для магистральной