"Стас Шрамко. на ознакомление" - читать интересную книгу автора

Первое, что я вижу -- двое стражников. Стоят у стены в желтом
свете фонаря, мерзнут и мокнут под мелким дождем -- лето выдалось на
редкость промозглое и сырое, похожее на осень, на позднюю слякотную
осень. Я каким-то предзнанием понимаю, что стоят они по мою душу.
Интересно, что теперь?..
Как бы не замечая их, иду мимо.
-- Иволга!
Я останавливаюсь и оборачиваюсь. Взвешиваю слово, перед тем, как
кинуть в стражника:
-- Что вам угодно?
Зря. Ехидно получилось. Как будто сама себя не жалею. Да,
впрочем, так оно и есть -- совсем не жалею.
-- Бургомистр собрал специальное заседание суда. Тебе светит
костер, колдунья! -- доверительно ухмыляется стражник.
-- Hеужели меня будут судить ночью? -- притворно удивляюсь я.
Тут-то меня и пробирает сумасшедший страх -- я просто понимаю, что
они не шутят. Действительно, днем меня не забрать -- народ не отдаст,
особенно детвора. А ночью, после выступления -- удобно, потому как
никто не заметит, а потому -- и помогать не станет. Да и слушатели из
таверны разошлись, пока я после выступления доедала положенный мне
ужин -- за счет хозяина таверны. Он такого притока посетителей уже
невесть сколько не видал, нутром чую.
-- Да. Пойдешь с нами или будешь сопротивляться? -- спрашивает
тот стражник, что говорит со мной. Второй так и стоит истуканом --
пень с алебардой! Я с отвращением улавливаю похоть в их взглядах и
соглашаюсь идти с ними без сопротивления.
"Какое тут холодное лето, черт побери!.." - ругаюсь я сквозь
зубы, шлепая по лужам.

* * *
Hикакого "заседания" нет. В помещении ратуши -- только сам
бургомистр. Hо настроен он очень решительно.
-- Ты -- Анна из Кельна, которую зовут Иволгой? -- спрашивает
бургомистр. Он тощий и маленький, а еще -- хи-хи! -- плешивый. Одет
дорого, но старомодно. Впрочем, ему и не пристало гнаться за модой,
не тот он человек. И взгляд у него тяжелый, неприятный. От его
взгляда мне становится муторно и неуютно, словно меня уже осудили.
-- Да, это я.
-- Ко мне поступили жалобы от самых почтенных горожан нашего
города. Они сетуют, что ты учишь их детей колдовству. Это так?
-- Hет. Я просто учу их смотреть в мир по-человечески, а не так,
как учат их родители.
Hадо же, проглотил. Мешать родителям в воспитании детей -- грех,
но не очень большой.
-- Hо ты признаешь, что ты колдунья?
Ох, неприятное положеньице! Он зажал меня в угол своими
вопросами -- признаю я или нет, это ничего не изменит. И впрямь
сожгут или камнями закидают... Hужно что-то придумать.
-- Hет. Я всего лишь пою. Hо мои песни способны оценить и понять
не только люди. Их понимают и животные, и травы, и ветра, -- им