"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

люди...
Открыл Севка глаза. Сквозь закоптелые окна вокзала било солнце. Оно
доставало Севку даже под скамьей. Попробовал было снова прикрыть глаза,
чтобы досмотреть сон, дослушать, что еще скажет товарищ Ленин. Но
пассажиры загудели, зашевелились, засобирались. Ходуном заходила над
Севкой дубовая скамья, крякнули и распахнулись вокзальные двери. Толпа
хлынула на посадку.
Вылез и Севка из своего убежища. Но на поезд не торопится: если
маленько отлегло, так надо поберечься. А в поезде разве побережешься?
Хорошо еще, если попадешь в вагон, а если на крышу...
Напомнил о себе и голод. За весь день вчера Севка сжевал небольшую
корочку хлеба да запил ее водой. Надо подаваться в город. Может, там
найдется какая работа - дров ли наколоть, воды принести или с малыми
ребятами посидеть. Хозяйки случаются сердобольные: наработаешь им на
копейку, а накормят тебя на весь рубль. Как, например, в Бежецке. Севка
всего только и сделал, что поскидал с крыши снег. А хозяйка ему за это -
полную миску щей, потом тушеной картошки со шкварками, потом кружку
молока. Может, и в Тюмени найдется добрая душа. А хорошо бы поесть
горяченького! Давно Севка ничего вареного во рту не держал.
Солнце плавило осенние, ноздреватые сугробы, над головой горланили
грачи. Севка шел незнакомой Тюменью, выбирая дорогу, чтоб не ступить в
лужу и не промочить ног, обутых в пеньковые лапти. Звездастый свой шлем он
сдвинул на затылок, ворот полушубка распахнул и дареный Клавин платок на
шее тоже раздвинул в стороны. Весна! Кабы не голод да не война, хорошо бы
жилось на свете.


Глава VII

БАРЫШНЯ С РИДИКЮЛЕМ

Богатый базар в Тюмени. Чего тут только не продают! И молоко, и
творог, и сметану, и колбасы, и даже мед в долбленных из липового ствола
бочонках. Продают на деньги, а еще охотнее меняют на материю, на белье, на
гвозди, на кожевенный товар, на красноармейское обмундирование.
У Севки ни денег, ни вещей. Стоит, смотрит издали на эти горы еды,
глотает слюнки.
- Эй, паря, не разевай рот, оглоблей въеду!
Оглянулся: прет на него огромный грудастый конь ломового извозчика.
Как прыгнет Севка! И угодил в лужу. Фонтаном разлетелись брызги.
Выбрался на сухое, озирается. Видит перед собой барышню в шляпке,
коротеньком сером пальтишке и ботинках на тоненьких каблучках. Лет ей не
больше, чем Севке, а у самой в ушах серьги, в руках маленький кожаный
ридикюль.
Смерила барышня Севку презрительным взглядом, расхохоталась:
- Это что еще за чучело?
- Почему чучело? - обиделся Севка. - Не всем же цеплять на уши
поповские кадила.
- Что-о?
- То-о! Вырядилась, как елка на рождество.