"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Нет, ты скажи: "Да!"
Помедлил Назарка, опять поглядел на Севку, хлопая густыми ресницами,
и произнес:
- Ва!
- Не "ва", а "да"! - поправил Севка и, погладив неровно остриженную
ножницами большую Назаркину голову, начал кормить его с ложки. Назарка ел,
причмокивая.
- Скажи на милость! - удивился отец. - То было хоть силком в него
вливай, в заморыша, а сейчас вон как трескает.
- А он и не заморыш! - возразил Севка. - Он хороший. Правда, Назарка?
- Пвав... Пвав... - Мальчик застеснялся и спрятал свою круглую голову
у Севки под мышкой.
Что-то словно дрогнуло, затеплилось в суровом лице хозяина. Иначе
как-то посмотрел он на сына, на Севку. Хотел уж было пододвинуть стакан,
налить Севке ради первого знакомства "николаевской". Но раздумал. Налил
себе и залпом выпил, запрокинув голову.
- Живем не как хочется, а как бог велит, - повел разговор захмелевший
Егор Лукич. - Побудешь в Гусаках - всяких былей и небылиц наслушаешься. К
примеру, про меня. Да и про все наше семейство... Больше небылиц, потому
как люди завидуют. А чему тут особенно завидовать? Если не лодырь да с
головой, то в нашей стороне любой может прожить безбедно. Скажу тебе без
утайки: тут куда ни плюнь - повсюду серебряные рубли, а то и золотые
червонцы рассыпаны. Только не будь слеп да умей подбирать... Земля
хлебородная, реки полны рыбы, а про тайгу и говорить нечего. Правда, надо
с умом. Ты спервоначала выжги тайгу, потом раскорчуй, распаши и будешь с
пирогами. Но если ты дурак - не видать тебе пирогов. Пока пирогов
дождешься - у тебя от натуги пуп развяжется, наживешь грыжу, будешь кровью
харкать. Тайга, она тоже не родная мать...
Из рассказа хозяина явствовало, что дед его, Демьян Ржаных, не был
дураком и потому стал первым в Гусаках хозяином.
Вышел как-то Демьян Ржаных среди ночи с фонарем коней проведать.
Видит: над головой сквозь сено, наметанное на жерди, чья-то нога торчит,
обутая в растоптанный лапоть. Он - в горницу, двустволку со стены, взвел
курки и снова в хлев: "А ну слезай, варнак, сейчас стрелю!"
Думал, там один прячется, а их оказалось четверо. Слезли, пали перед
Демьяном на колени: "Не выдавай ради Христа, озолотим!"
Другой бы выдал: за беглых каторжников - тюрьма! Но Демьян рисковый
был. "Так и быть, укрою вас, но и вы мою доброту помните..."
- Теперь люди разное болтают про деда, - продолжал хозяин. - Мол,
Демьян Ржаных паук, шкура, чужими руками тайгу распахал. А если
разобраться, так он же их от петли укрыл. Ну, поработали, спору нет, зато
ведь и деду немалый риск. Нагрянул однажды урядник: донес кто-то все-таки!
Так, мол, и так, Демьян, выдавай своих беглых да и сам собирайся в острог.
Многие деревенские тогда возрадовались - недолюбливали деда. Только вышло
не по-ихнему. За ночь урядник выпил с дедом четверть водки, сожрал
полведра пельменей, а утром, шатаясь, вышел к своей повозке, грузно
уселся, пробасил: "Счастливо оставаться, Демьян Артамонович!" -
"Счастливого пути, господин урядник, - ответил с ухмылкой дед. - Если
случится бывать поблизости, заворачивай на пельмени".
Егор Лукич вылил остатки водки, одним духом опорожнил стакан и молча