"Инна Штейн. Библиотечный детектив " - читать интересную книгу автора

совершенно нелепая версия, что это Сименон, пока, наконец, в результате
мозговой атаки не родился единственно возможный ответ: конечно же, это был
Сен-Симон!
Отсмеявшись, Алина Александровна, уже направляясь к шкафам, спросила:
- А разве ты сможешь включить эти книги в указатель? Он ведь у тебя
рекомендательный.
- Алечка, конечно же, нет, просто мне для себя интересно.
Старые книги рекомендовать читателям категорически запрещалось, это
было одно из идиотских правил, установленных еще Главлитом. Большинство из
них Анна Эразмовна уже давно имела в виду крупным планом, с некоторыми еще
предстояло бороться.
Она села на место Алины и вдруг увидела слева от компьютера очень
старую, изданную ин-фолио книгу в роскошном, тисненном золотом, кожаном
переплете.
Чтобы скоротать время ожидания, она открыла фолиант и стала разбирать
латынь титульного листа, но, увы, гимназиев она не кончала и смогла понять
только имя автора: ERAZMI ROTERODAMI. "Вот это да!" - восхитилась Анна
Эразмовна и спросила Алину, которая волокла уже ей огромную стопку книг:
"Это ведь не "Похвала глупости", правда?, та не такая толстая".
- Что, родственника встретила? Это пословицы Эразма Роттердамского,
одна из наших альдин.
- Чаво-чаво? Это по-научному, нам не понять.
- Некоторые старые книги называются по именам их издателей: альдины,
этьенны, плантены...
- Эльзевиры, - радостно подхватила Анна Эразмовна. - Что-то я еще знаю.
Так издателя звали Альдин?
- Не Альдин, а Альд, полностью Альд Пий Мануций, знаменитый издатель
эпохи Возрождения. Он и древнегреческих философов печатал, только я тебе на
русском принесла.
- Да уж, по-древнегречески я не особо. А чего это мой родственник у
компьютера лежит, неужто каталог готовите?
- К сожалению, нет. Просто мы отдаем ее в переплет.
- Как в переплет? Такую старую? И переплет у нее, как новенький.
- В переплет, в смысле, на реставрацию. Да и не саму книгу надо
восстанавливать, а вот эту страничку, гораздо более позднюю, с
биографическими и библиографическими заметками про автора. Видишь, уголок
вот-вот оторвется, его надо укрепить. Эта страница и делает книгу
маргинальной, а значит, особенно ценной.
- Интересно, сколько она может стоить? Скажите, пожалуйста,
приблизительно, конечно, сколько стоит этот пароход?
- Понятия не имею. Продавать мы ее не собираемся, несомненно, очень
дорого.
- И давно вы ее на реставрацию отдать собирались?
- Еще в начале мая, только Константин Константинович болел, не мог
этим^ заниматься. Вот сегодня отнесем.
- И вы не боитесь такую дорогую книгу в переплетной оставлять? Там ведь
сигнализации нет, не то, что у вас.
- Мы так всегда делаем, чужие ведь про это не знают, все всегда было в
порядке.
- Знаешь, Аля, я свой философский уровень завтра повышу, а сейчас