"Борис Самуилович Штейн. Донный лед " - читать интересную книгу автора

заматерился.
Человек был одет в зеленый бамовский бушлат и стоптанные валенки. Шапки
на нем не было. Он лежал на проезжей части дороги, лежал на животе, уложив
русую голову на согнутую в локте руку. Сеня перевернул человека на спину и
тихо ахнул. Перед ним лежал Леха. Он был жив, но абсолютно пьян.
Предутренний морозец придавливал градусов до пятнадцати, и Сеня подумал,
что, пролежи Леха на дороге еще с полчаса, был бы ему полный каюк. Сеня
опять тихо выругался, ухватил Леху под мышки и, пятясь задом, потащил к
машине.
Когда Сеня подъехал к промбазе, промбаза была еще окутана сном. В том
числе окутана сном была сторожиха Люба. Сеня посигналил, она проснулась и
открыла ворота. Сеня оттащил Леху в вагончик и уложил, стащив с него валенки
и ватник. А Сенина койка была занята: на ней, обнявшись, спали Фиса и
Варькина дочка Наташка.
Сеня вышел из вагончика, поставил машину в теплый бокс и отправился в
диспетчерскую. Люба протянула ему журнал черновых записей:
- Вот с телеграфа звонили.
Сеня прочел:
"Бурятская поселок Северный Лосеву Владиславу Вылетаю Омска семь утра
встречай Нижнем Целую Люда".
- Эх ты, "зеленый мастер", - улыбнулся Сеня, усаживаясь на обшарпанный
стул.
И прикрыл глаза. Он сразу уснул, блаженно вытянув ноги. Из забытья
вывел его телефонный звонок. Сеня взял трубку. Звонил Зудин. Голос его был
строг, и говорил он коротко и сухо.
- Как довез? - спросил он Сеню.
- Довез, - сказал Сеня, - мальчик... Тут такое дело... - Сеня хотел
рассказать Зудину, как все было, но Зудин его перебил.
- Найдите этого чертова Толика, - сказал он, - или нет, приезжай за
мной на "КрАЗе." - И, помолчав, сообщил: - Склад горит на Джигитке.
И повесил трубку.
Сеня тоже повесил трубку и повторил, как в гипнозе:
- Склад горит на Джигитке.
- Ага, - понимающе подтвердила Люба, - только две пожарки поехали.
Сеня обреченно побежал к гаражу. До начала рабочего дня оставалось не
более часа.


КРАСНОУМСК

К окошку администратора Красноумской гостиницы "Тайга" подошел высокий
человек в светлой ондатровой шапке и расстегнутом дубленом полушубке. На его
красивом тонком лице играла понимающая, даже можно сказать утонченная
улыбка. Он не спеша, поиграв, повертев в пальцах, отодвинул в сторону
аккуратную табличку, сообщающую приезжим несложную информацию о том, что
мест нет. После этого человек улыбнулся широко и дружески, приоткрыв
скромную золотую коронку на шестом зубе, которая придавала улыбке
необходимую долю благородства. Перед зачерствевшей в отказах немолодой
полной администраторшей появились паспорт, командировочное предписание и
пять роскошных плиток шоколада, аккуратно перевязанных подарочной лентой. На