"Илья Петрович Штемлер. Поезд " - читать интересную книгу автора

Впоследствии, когда он начал набирать по всем статьям, отношения с женским
полом складывались торопливые, ограниченные временем. Постепенно девушки
махнули на него рукой, переключив свой энтузиазм на более легкомысленных и
уступчивых молодых людей. Так Свиридов втянулся в жизнь кадрового, но отнюдь
не убежденного холостяка. И он привык к этой жизни.
Свиридов относился к тем людям, которые с годами резко меняются внешне.
Если человек в юности был физически крупного формата, то со временем его
внешность не претерпевает особых изменений, только что тяжелеет как-то,
уплотняется. А такие, как Алеша Свиридов, тощие да лобастые, с годами
настолько преображаются, что никак не признаешь, если достаточно часто не
видишься. И еще! Нередко натура человека - деятельная, командирская -
настолько с годами преобразовывает внешность, что, бывает, войдет такой
человек в компанию людей незнакомых - и те сразу смекают: вошла персона,
лидер. И не хочешь, а чувствуешь, как тебя отрывает от стула какая-то сила,
и во всем поведении своем испытываешь смирение и робость, пока человек этот
не найдет нужных, ободряющих слов, ставящих его вровень со всеми... Свиридов
знал, что Елизавета права.
- Господи, неужели это был ты? - смеялась Елизавета, перекладывая
старые фотографии.
- Да, я, - со скрытой гордостью за свое теперешнее превращение кивал
Свиридов.
С ветхой фотографии на Елизавету удивленно глядела женщина лет сорока в
пестром платье, положив руку на плечо мужчины со стрельчатыми бравыми усами
и в строгом френче с прямыми подставными плечами. На коленях мужчины лежала
фуражка железнодорожника.
- Отчим. Отец мой умер, мама вышла замуж вторично. Хороший он человек.
Непременно съездим в Кинешму погостить.
- В Кинешму? Неужели я когда-нибудь поеду в Кинешму, Алеша? - с
радостью подхватила Елизавета.
- Конечно, это не совсем та Кинешма, из моего детства... Разрослась,
понастроили.
- Да бог с ней. Одно название чего стоит. Хотя бы название не
поменяли... Ты часто у них гостишь?
- Стараюсь. Правда, второй год не был в отпуске. Мама сюда приезжала,
жила тут, хозяйничала... Ей уже семьдесят.
- Кому?
- Маме.
- Кому-кому?
- Маме, говорю, моей. Семьдесят.
Елизавета откинула голову и, задрав круглый с ложбинкой подбородок,
залилась смехом. Свиридов какое-то время смотрел на нее, потом и сам
засмеялся. Елизавета поднялась с кресла и, не выпуская из рук альбома,
пересела на тахту, к Свиридову. Тот так и не переоделся, так и сидел в
кителе...
Елизавета не в первый раз находилась в этой квартире. Но сегодня ее
визит был необычен. Она прожила в замужестве пять лет. Конечно, последние
полгода никакого, в сущности, замужества она не ощущала, а после подачи
заявления о разводе вообще перешла жить к подруге. Но сегодня этот зимний
день отсек ее предыдущую жизнь... Она понимала, что и Свиридов взволнован
необычайностью дня. Но все равно легкая досада от его скованности не