"Андрей Щербаков. Похождения штандартенфюрера СС фон Штирлица после войны" - читать интересную книгу автора

Деликатный Мюллер не стал отказываться и, подняв свой чемодан,
направился за Фиделем. Его примеру последовали остальные. Спящего
Штирлица разбудили, получили по зуботычине, но все же уговорили идти на
виллу Фиделя. Штирлиц не сопротивлялся. Вилла Фиделя занимала
пространство если не девяноста пяти, то точно девяносто трех процентов
Кубы. Ради блага народа творец революции не скупился на мелочах. Hа
всех заборах висел его портрет с оскаленными зубами и надписью "Пейте
пиво бочками".
К великой радости Мюллера, у Фиделя на вилле было много ванн, но
телефона не было ни одного. Разочарованный Мюллер направился к Штирлицу
и попросил рацию - поглушить "Маяк" на родине полковника.
- А пошел бы ты в песочницу, - равнодушно сказал Штирлиц,
ковыряясь в банке тушенки. Мюллер насупился и, приготовившись
заплакать, начал злобно ругать Штирлица в частности и русских
разведчиков вообще.
Такой наглости Штирлиц не ожидал и одной зуботычиной Мюллер не
отделался. Штирлиц, который уже давно никак не резвился, долго бил
Мюллера ногами, а, натешившись, отряхнул с него пыль, помог
высморкаться, поправил панамку и дал рацию.
- Сломаешь, будешь мои носки стирать, - сказал Штирлиц.
Более ужасной угрозы Мюллер не слышал не разу; ему вспомнились
родные застенки ГЕСТАПО, затем носки Штирлица, и он всплакнул.
- Я только немного поиграю и отдам, - пропищал он, размазывая
сопли. Штирлиц достал банку кубинской тушенки из сахарного тростника и
стал сосредоточенно ковырять в ней вилкой, ожидая, пока Мюллер уйдет.
Мюллер с трудом взвалил на спину рацию Штирлица, крякнул и направился к
себе.
Штирлицу это напомнило страдания пастора Шлагга по поводу сейфа и
швейцарской границы. Для полноты момента не хватало лыж. Сбегав в
свои апартаменты, он напялил на Мюллера ласты, памятные ему лыжи,
оставшиеся от священника, напялил акваланг, надел шляпу с пером и
подтяжки, подтолкнул к выходу и чисто по-дружески посоветовал петь
песни, не по поводу сокрушая шкаф самым маленьким кастетом.
Рация заняла почти половину комнаты Мюллера.


ГЛАВА ВТОРАЯ

В это время в кабинете Фиделя Кастро намечался кутеж.
Hавеселившийся Борман сидел в роскошном мягком кресле, чистил ногти и
намечал новые гадости. Его гибкий, изощренный, изобретательный ум
перебирал множество планов, но он остановился на одном, наиболее
гадком.
Подойдя к секретарше Фиделя, он немного посмущался и спросил:
- А скажите, у вас веревки есть?
- Какие веревки? - удивилась секретарша.
- Hу там... Разные... Бельевые, например...
- А зачем они вам? - секретарша насторожилась и недоуменно
посмотрела на Бормана.
Борман потупил взгляд и понес такую чушь, что секретарша Фиделя