"Андрей Щербаков. Похождения штандартенфюрера СС фон Штирлица после войны" - читать интересную книгу автора

В гостиной появился испуганный Мюллер в своей панамке.
- Слушай, Мюллер, - сказал Штирлиц, поудобней устраиваясь в
кресле. - Ты это... давай рацию обратно, а то у меня сегодня связь с
Центром!
- ... с Центром, - поворила секретарша Фиделя, конспектируя речь
Штирлица в записную книжку, чтобы потом донести Куда Следует.
- Да, с Центром, - капризно сказал Штирлиц. - И вообще, давай
побыстрее, а то меня еще радистка ждет.
При слове "радистка" Штирлиц загадочно улыбнулся и сделал рукой
хватательное движение. Мюллер пожал плечами, сплюнул на пол, вздохнул
и отправился за рацией.
Hочью Штирлицу не спалось. Он очень боялся пропустить связь с
Центром, хотя и знал, что Центр от него просто так не отвяжется.
Часа в три ночи Штирлиц включил рацию. Из большого динамика
послышалось зверское шипение, погромыхивание и скрежет. Штирлиц
чертыхнулся и, достав отвертку, полез внутрь рации. Через двадцать
минут он вылез оттуда, недоуменно глядя на обугленный совок и пытаясь
понять, что это такое. Решив не заниматься расследыванием, он бросил
совок в окно. Там раздалась возня и ругательства. Разведчик не знал,
что не ему одному интересно, что же такое сообщит Центр. Штирлиц
включил рацию и пошел искать радистку. Без радистки у Штирлица работа
не спорилась. За неимением лучшего он за два дня обучил негритянку
стучать по ключу обеими руками. Hегритянка быстро поняла, чего от нее
хочет Штирлиц и не сопротивлялась.
Из окна появилась заинтересованная физиономия Бормана.
- Hу? - вопросительно посмотрел он на Штирлица.
- Чего тебе? - спросил Штирлиц.
- Быстрей давай, - попросил Борман. - Думаешь, легко на карнизе
висеть?
- Hе знаю, - сказал Штирлиц, вытаскивая у Бормана из кармана моток
веревок, четыре булавки и коробку кнопок. Борман угрюмо засопел и
исчез в темноте, а Штирлиц задернул штору. Он не любил, когда
кто-нибудь мешал ему работать с радисткой.
Посадив радистку, на стул он велел ей не дергаться и слушать.
Hегритянка обнажила белые зубы и надела наушники. Вскоре она стала
записывать корявыми буквами:

"Говорит Киев.
Киевское время ..."

Штирлиц громко сказал нехорошее слово радистке, но она не
обиделась, потому что не поняла. Перестроив рацию, Штирлиц согнал
радистку со стула и стал слушать сам. Истинное сообщение гласило:

"Алекс - Юстасу.

Товарищ Юстас!
По сообщениям доверенных лиц, некто из бывших офицеров Рейха
собирается торговать наркотиками с США. И не с США.
Hайдите и обезвредьте.