"Андрей Щербаков. Похождения Штирлица, и другие приключения Бормана" - читать интересную книгу автора

Кожаный намордник, купленный Борманом за семь рейхсмарок, собаке не
понравился. Злобно чихнув, она мило уронила какую-то пакость в сапог
Штирлица и зловеще зарычала, отказываясь тем самым от возможных претензий.
Сапоги зашипели, задымились и бысто поползли вниз. В довершении всей в
металлическом полу и в сапоге лаборатории образовалась здоровая дырка.
Внизу оказался женский туалет, в котором сидели успуганные лаборантки.
- Нашли зверя, - проворчал Штирлиц, шевеля большим палцем ноги, - с
пироксилиновым заводом в заднице.
Борман испугался за себя и за свое приобретеньице, но на его счастье
Штирлиц отвлекся от сапог и обратил свой томный взор вниз, на слабую
половину человечества. Слабая половина парализовано смотрела вверх, на
сияющее лицо великого разведчика, который уже доставал из кармана свою
любимую тушенку.
" Сейчас кто-то кого-то будет угощать ", - злорадно подумал партайгеноссе,
зная щедрую натуру своего кумира.
Штирлиц на секунду отвлекся на Бормана, дал подзатыльник, сказал " Не
кто-то, а величайший разведчик всех времен и народов товарищ фон Штирлиц
или просто Максим Максимыч Тихонов в смысле Исаев " и опять воззрился вниз.
Таких радисток Штирлиц не видал. Он совершенно случайно уронил банку вниз
(не вверх, естественно), уложил одну из радисток и забрызгал халат и
прическу другой.
Русский разведчик вежливо извинился, нахмурился, глядя на Бормана, и они
избавили биологическую лабораторию от своего присутствия. Борман тащил за
собой электоропровод и сломаный переключатель. Он был настолько доволен
своим похождением, что размечтался о Мировой Революции и не заметил
коварный столб, больно огревший его по потному лбу.
- Скажи, Штирлиц, - спросил Борман весьма душевно, - О чем ты сейчас
думаешь ?
- О шашлыке и банке тушенки, - сказал Штирлиц угрюмо.
Борман хотел сказать " а вот я - о Мировой Революции ", но удержался. За
внезапные мысли можно было схлопотать от Штирлица по роже.
Партайгеноссе притянул к себе собаку, удравшую вследствие длинного
поводка метров на сорок, и продолжил свои мысли.


ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Утром непосредственный начальник Штирлица высказал своему подчиненному
все, что он имел против посягательств на достижения науки.
- Штирлиц, вы же не ребенок, черт возьми ! - кричал Томпсон.
- Не ругайся, - попросил Штирлиц, спокойно сооружая из сломанных спичек
пирамиду.
- Но Штирлиц, зачем вы разбили все имевшиеся в лаборатории пробирки ?!
- Я был пьян, - равнодушно сказал Штирлиц. - У меня голова болела.
- Я сам пьян, - сказал Томпсон, - и у меня у самого болит голова... после
вчерашнего... Но я же не иду в лабораторию бить пробирки !
- А что, там еще что-то осталось ? - забеспокоился Штирлиц.
- Ну чего там может остаться ? - удивился шеф разведки. - Вы так там вчера
поработали, что свернули нам всю программу биологических исследований лет
на десять... а может, на двадцать... А собаку вы зачем сперли ?