"Анатолий Штыров. Приказано соблюдать радиомолчание " - читать интересную книгу автора

Глубокой ночью подводная лодка закончила приготовление к бою и походу.
Сообщение экипажа с берегом прервано. Список экипажа, заверенный гербовой
печатью, оставлен на КП эскадры. Получена прибрежная обстановка. Запрошен
флот.
Флот приказал "ждать". Лодка стояла у пирса в полной темноте. Неулыба
смолил сигарету под телефонным грибком и сдержанно чертыхался. Эта задержка
ничего хорошего не сулила.
Наконец заверещал телефон. Оперативный дежурный:
- К вам направляется представитель из академии. Пойдет с вами.
- Какой еще представитель? Что я с ним буду делать? У меня и без него
как селедок в бочке! - разозлился Неулыба.
- Не какой-то, а капитан 1 ранга. С кафедры военно-морского искусства.
Горит желанием набраться практического опыта. Гордись - у тебя! В учебники
попадешь, - перешла на "ты" трубка. - А вообще приказы не обсуждают. С
прибытием "академика" на борт - доложить и "добро" на выход.
- А сколько ему лет, этому "академику"? - рявкнул Неулыба.
- Судя по чину, от сорока до двухсот, - ядовито отпарировала трубка.
- Да он в ящик сыграет в субтропиках! А у меня досок нет.
- Корми отборным овсом, пои ключевой водой, авось не сыграет. А
вообще-то это уж твои трудности, - завершила дебаты трубка.
Неулыба сплюнул в темноту: вот идиоты! Ни холодильников, ни
кондиционеров, ни свободных койко-мест на лодке не было.
***

Море было спокойно. Командир это чувствовал, внимательно следя за
медленно ползущей влево стрелкой глубиномера.
- Поднять перископ!
Перископ беззвучно скользнул вверх. Откинуты рукоятки. Неулыба вдавил
бровь в резину окуляра.
По мере всплытия толща воды приобретала темный, затем светло-бутылочный
цвет и, наконец, становилась ярко-изумрудной. Головка перископа осторожно
выскользнула из воды. Ровно настолько, сколько требовалось: двадцать
сантиметров.
"Молоток, боцман! Ювелирно горизонталишь", - мысленно похвалил
командир. Искусство подводников - не зарываться в бурун и не высовываться:
высота головки более полуметра уже считалась топорной работой.
В ряби убегающих волн на западе хмурнела вечерняя заря. Приближался
самый нужный момент, когда высыпают первые звезды, а горизонт еще различим в
ночной мгле.
Лодка остро нуждалась в обсервации (определение места судна в море по
небесным светилам или береговым предметам), ибо уже двое суток шла по
счислению. Береговые радиомаяки из-за дальности практически не
прослушивались.
Выждав положенное время и убедившись в отсутствии в обозримом
пространстве "двуногих", лодка выбросилась на поверхность.
Откинув массивный рубочный люк, Неулыба взбежал по вертикальному трапу
на мостик. Вокруг, в ограждении рубки и на невидимых уже оконечностях
корпуса, с шумом обрушивалась белая кипень воды. Остро пахло солью и йодом.
- Штурманскому расчету наверх!
Расчет в три человека, с обезьяньей цепкостью балансируя на ограждении