"Василий Шукшин. Там, вдали..." - читать интересную книгу автора

встречала не то что прохладно - спокойно: оторвется от книги - мысли
далеко-далеко.
- В печке на сковородке картошка жареная, в сенях - огурцы, капуста.
Хлеб - в шкафу.
Ивлева не очень огорчало такое.
"Ничего, - думал, - лишь бы тосковать не начала".
Сам серьезно подумывал над словами тестя: не начать ли учиться? Жизнь
выровнялась, на душе устоялся желанный покой. Листал вечерами Ольгины книги,
и крепло желание: сидеть рядом с женой и въедаться в неведомый, чужой мир.
Ночью, в темноте, негромко разговаривали.
- Мне тоже отец советует учиться. А? Я ведь, если возьмусь...
- Правильно советует. У него только другое, наверно, на уме... свое. Я
сама возьмусь за тебя. Странно мне, Петя! Как будто, знаешь, шла, шла и
вдруг - море. Совсем не ждала. И прямо не знаю, что мне с ним делать -
большущее такое! .. - и добавляла сердито: - А мне уж скоро тридцать.
- Ерунда какая. Люди...
- Да я не об этом. Жалко!
- Чего жалко?
- Ничего. Тебя жалко, что не понимаешь.
- Понимаю, почему не понимаю. Жалко, что время зря много ухлопала?
- Спи. Дай твою руку... Я не знаю: может, я испугаюсь, что оно такое
большое...
- Не бойся. Хорошее дело надумала - не робей. Я тоже с тобой: рога
черту свернем. Я ведь мужик крепкий, мне если что западет в башку...
- Не хвались. А учиться будешь, я без отца давно решила. Хорошо от тебя
потом пахнет - сосновым. Спи.
Петр засыпал счастливый. Иногда, когда он засыпал так, Ольга вдруг
говорила сама себе твердо, зло и отчаянно:
- Нич-чего у меня не выйдет.

Приехав в Крутоярское, Петр написал тетке письмо с новым адресом.
Похвалился в письме, что живет хорошо. И вдруг получил телеграмму от дяди:

"Срочно выезжай тетя безнадежная".

Петр в тот же день выехал на родину.
Случилось так, что в тот день, в который уехал Петр, в село привезли
хороший фильм. Ольга слышала о нем и вечером пошла в клуб. Сидеть ей
пришлось рядом с молодым человеком, которого она раза два видела на улице,
знала, что он учитель истории и географии, что сам откуда-то из Ленинграда,
кажется. Худощавый, среднего роста, бледный, опрятно одетый. Ольга тогда еще
подумала: "Интересно, как он о Стеньке Разине рассказывает: "Дорогие дети,
Степан Тимофеевич был человек энергичный и очень мужественный..."? "
- Здравствуйте, - вежливо сказал молодой человек Ольге, когда она села
рядом.
Ольга тоже сказала:
- Здравствуйте.
И все. И стали ждать начала картины. Ольга, как бы между прочим, раза
два глянула на него: сидит, облокотившись на спинку стула, терпеливо ждет.
Сеанс все не начинался.