"Василий Шукшин. Там, вдали..." - читать интересную книгу автора

Молодой человек ослабил галстук, посмотрел на часы.
- Что-то долго они...
- Вы давно здесь? - спросила вдруг Ольга. Сама не ждала, что заговорит.
- Здесь, в зале? - простодушно уточнил молодой человек, повернувшись к
Ольге; ей показалось, что он близорукий. - Минут пятнадцать уже.
- Нет, в деревне?
- В этой? - опять уточнил молодой человек. - В этой - год.
Ольге сделалось весело: очень смешно он уточнял вопросы.
- Нравится у нас?
- Почему "у нас"? Вы ведь сами приехали.
- Я родилась здесь.
- Да? В отпуск?
- Нет, домой приехала. Совсем.
- Хорошее дело, - он произносил: "дево". Опять посмотрел на часы. -
Ужасный механик. Копуша.
Ольге хотелось разговаривать.
- Нравится у нас?
Молодой человек сморщил лоб и погладил его вдоль морщинок средним
пальцем (у него была такая привычка).
- Нравится. Не все только.
- Привыкнете, - Ольга ужаснулась пустому слову. Странно, у нее пропала
легкость, с какой она находила слова в любом почти разговоре - ироничные,
никогда не серьезные и всегда серьезные, более или менее остроумные и едкие.
Парень предложил неожиданный тон разговора: простой и недвусмысленный.
- Привыкнем, - согласился он. У него, кажется, не было охоты
разговаривать. Это задело Ольгу за живое. Она ждала, что он, изголодавшись
по "светским" разговорам, пойдет щеголять, станет показывать, что "и мы
здесь" кое-что понимаем. Эдит Пиаф? Извольте: поет хорошо, а книжки писать
не умеет. Нет такой - женской литературы. Знаете, что подумала каждая третья
женщина, прочитав ее исповедь: "Если бы я рассказала! .." После Чехова или
Толстого так не подумаешь. Ну, что еще? Поэзия? Наша? Как сказать...
Было время, когда Ольге такие слова кружили голову, как вино, потом она
научилась сама говорить их, потом они стали злить ее. Все это хорошо, мило,
но очень уж дорого надо платить.
Ольга ненароком еще раз посмотрела на молодого человека. Из каких же
он? По облику, по костюму он даже не из тех, кто поначалу кружит голову, а
из тех, кого и поначалу жалко: слабенькие, начинают с отрицания всех и вся,
объявляют жизнь "болотом", потом объясняются в любви. А кончают тем, что
снова объявляют жизнь "болотом" и стесняются давать деньги на аборт.
Сеанс все не начинался.
- Ужасный механик, - сердито сказал молодой человек и опять посмотрел
на часы. Сердиться он не умел.
- А куда вы торопитесь?
- Да никуда! .. Но так тоже нельзя - впустить людей и томить их тут.
- Видите - плохо в деревне.
Молодой человек вдруг негромко засмеялся. Ольге кровь бросилась в лицо.
- Вы как шпион: потихоньку выспрашиваете у меня... - смеялся молодой
человек искренне, необидно. - Если это самое плохое в деревне, я согласен
ждать еще час.
- Что же самое плохое? - Ольга вконец потерялась. Никак не могла