"Джеймс Уиллард Шульц. Ловец орлов (вестерн)" - читать интересную книгу автора

узнать, кто кричал. Был ли я трусом? Не знаю. Но вряд ли кто на моем месте
не поддался бы страху.
Солнце высоко стояло на небе, но глыба, нависшая над моей головой,
заслоняла его от меня. Я частенько посматривал на овцу, которая стояла на
страже. Она озиралась по сторонам, и я знал, что пока она стоит спокойно,
никакая опасность мне не угрожает: горная овца издали заметит врага.
Было около полудня, когда она медленно подошла к отдыхавшим овцам и
улеглась рядом с ними. Ближайшая к ней овца встала, потянулась, зевнула и
заняла место караульной. Вдруг она подняла голову и посмотрела в мою
сторону, а один из ее детенышей вскочил и побежал к ней. Делая большие
прыжки, она бросилась ему навстречу. Вскочили и остальные овцы.
Сверху донесся шум, словно кто хлыстом рассекал воздух. Потом я ясно
расслышал хлопанье крыльев. С неба прямо на бегущего ягненка упал орел;
острые когти вонзились в спину. Мать подбежала к своему детенышу и передними
копытами попыталась ударить орла, но было уже поздно. Огромная птица
взмахнула крыльями и поднялась над склоном. Я слышал жалобное блеяние
ягненка, видел, как он мотает головой и дергает тонкими ножками.
Отлетев от горы, орел разжал когти, уронил свою добычу и тотчас же
устремился вслед за ней. Я услышал глухой стук, когда ягненок упал на камни.
Мне пришло в голову, что орел нарочно бросил его на камни; теперь голодным
птенцам, ждавшим на одной из ближайших скал, легче будет клевать
растерзанное тело. Когда улетел орел, я перевел взгляд на горных овец;
вместе со своими детенышами они бежали на запад и вскоре скрылись из виду.
Я рассердился на орла за то, что он похитил ягненка, но, поразмыслив,
признал себя неправым. Мог ли я бранить орла, когда и мы, люди, поступаем
точно так же? Орлы питаются ягнятами, козлятами, кроликами и птицами, а люди
убивают всех животных, потому что нуждаются в пище и одежде. С этими мыслями
я заснул.
Проснулся я после захода солнца. Вздрогнув, я сел и окинул взглядом склон
горы. Нигде не было видно ни одного живого существа. Спал я крепко и ничего
во сне не видел. Мне стало грустно. "Кто знает, увижу ли я вещий сон и
сколько времени придется мне провести в этой пещере?" - думал я. Я протер
глаза, еще раз посмотрел на склон и в сумерках спустился к источнику.
Напившись, я поспешил назад в пещеру, но быстро идти не мог: от долгого
поста я ослабел, и у меня подкашивались ноги.
Весь день дул легкий западный ветерок. К вечеру он стих. Спустилась
темная ночь. Издалека доносился рев водопадов, низвергающихся с отвесных
скал. Прислушиваясь к шуму воды, я вспомнил слова моего отца. "Падающие
струи, - говорил он, - ведут между собой беседу, но мы не понимаем их языка.
Голоса их звучат с незапамятных времен и будут звучать вечно. А мы, люди,
рождаемся и умираем, и голоса наши замолкают навеки".
Никогда не слышал я, чтобы отец ругался или в раздражении повышал голос.
Имя его было Утренний Орел, но в лагере дали ему прозвище Кроткий. Так звали
его все - мужчины, женщины, дети. Кроткий! Да, дома был он ласковым и
кротким, но наши воины говорили, что в бою он не отступал перед врагами и
никому не давал пощады. Я лежал в темноте на склоне горы и думал об отце и о
себе. Я хотел стать ловцом орлов, но не должен ли я был также вступить на
тропу, пройденную моим отцом, и сражаться вместе с нашими вигвамами?
Громкий плеск в ручье заставил меня вздрогнуть. Я хотел было сбросить
одеяло, в которое закутался, и вскочить, но мне удалось овладеть собой.