"Джеймс Уиллард Шульц. Ловец орлов (вестерн)" - читать интересную книгу автора

все сидели неподвижно, все молчали. Я так волновался, что едва мог усидеть
на месте. Издали доносилось пение священных песен; каждый клан поставил
"вигвам для потения", и в этих вигвамах собрались воины, отправляющиеся в
поход вместе с Быстрым Бегуном.
"Почему же мы мешкаем в нашем вигваме?" - думал я. Наконец, заговорил
старик Красные Крылья:
- Думал я о тропе, лежащей перед вами. О тропе, по которой много раз
ступали мои ноги. Отойдя от Мохнатой Шапки, последнего холма в цепи Волчьих
гор, увидите вы Каменного Бизона[6], лежащего на открытой равнине. Помните,
вы должны остановиться перед ним, помолиться и принести жертву.
- Да, мы не забудем о жертвоприношении, - сказал Быстрый Бегун.
Тогда старик приказал женщинам вкатить в вигвам камни. Кто-то приподнял
край шкуры, и раскаленные докрасна камни, опаляя траву, вкатились в круг
воинов; палками их столкнули в яму, вырытую в центре вигвама. Красные Крылья
окунул в чашу с водой высушенный хвост бизона и обрызгал камни. Раздалось
шипение, и густой горячий пар наполнил вигвам. Я чувствовал, что задыхаюсь.
Красные Крылья затянул песню Древнего Бизона. Вскоре мне легче стало дышать,
а я присоединился к хору. Снова побрызгал старик раскаленные камни; пот
струился с меня ручьями. Мы спели одну за другой еще три песни, какие поются
при церемонии извлечения трубки. Затем женщины просунули в вигвам углей, и
Красные Крылья закурил трубку, выпуская дым по направлению к небу и земле, а
также на север, юг, восток и запад. Громко молил он богов послать нам
победу, сохранить нашу жизнь и защитить нас на тропе войны. Все мы по
очереди сделали несколько затяжек, и церемония была окончена. Мы завернулись
в одеяла и, захватив одежду, побежали купаться.
Вернувшись домой, я увидел, что обе шкуры пойманных мною бобров аккуратно
натянуты на ивовые обручи. Вычищены они были так, что с внутренней стороны
казались белоснежными. Полюбовавшись ими, я пошел к Красным Крыльям
поговорить с ним о поставленных мною ловушках. Он меня успокоил; сказал, что
если бобры попались в ловушки, то за один день они не испортятся, так как
вода в запруде ледяная. Он обещал поехать туда на следующее утро и ловить
для меня бобров, пока племя не переселится на другое место.
- Как ты добр и великодушен! - сказал я ему.
Он ответил, что я должен иметь свое собственное ружье; оно понадобится
мне, когда я сделаюсь ловцом орлов и буду один уходить в горы. А теперь я
шел на войну без ружья. Я знал, что Красные Крылья не может отдать мне свое
и остаться безоружным. Пока я не вернусь, он должен будет доставлять мясо не
только в свой, но и в мой вигвам, - дело не легкое для слабого старика.
Подходя к нашему вигваму, я услышал пение, и мне показалось, что поет
мужчина. Я был так удивлен, что остановился как вкопанный и стал
прислушиваться: мужчины никогда не заглядывали в наш вигвам. Наконец, я
разобрал слова песни:
- О хо хай йи йя! Теперь поплатятся враги: заплатят за зло, какое мне
причинили! Убившие моего сына сами будут убиты, убиты сыном моего сына! О хо
хай йи ия йя! Маленькая Выдра! Он, внук мой, идет отомстить за смерть отца!
О хо хай йи йя! Охо хай йи ия йя!
Пела моя бабушка, но мне не верилось, что это ее голос. О, какою
ненавистью дышала песня! И привиделись мне окровавленные тела, простертые на
равнине, и мертвые, широко раскрытые глаза.
Оборвав песню, старуха крикнула моей матери: