"Олег Шушаков. Горошина для принцессы " - читать интересную книгу автора

Но эти трехмоторные прошли. И сбросили свои бомбы.
Владимир до сих пор так и не смог понять. Как можно убивать детей и
женщин!?.. Зачем? Зачем они убивают женщин и детей?!.. Ур-роды!.. Вчера он
ездил в город и видел по дороге эти разрушенные улицы, эти обрушившиеся
дома, эти потухшие женские лица у водоразборной колонки... Он видел их
глаза... И глаза их детей...
Которых каждый день убивают фашисты!
И за это их будет убивать он, старший лейтенант Иволгин! Будет убивать,
потому что они - сволочи! Потому что никому никогда нельзя убивать женщин и
детей!
Мигуэль, механик его самолета, подскочил к нему сразу после того, как
он зарулил свой "чато" на стоянку:
- Муй бьен, ми капитан! Тодос уа сабе! Ту деррибар эн италиано авион!
Владимир молча сбросил парашют. Ему не хотелось ничего говорить...
Да! Он завалил "Фиат". Но "Юнкерсы" прорвались... Пули их не берут, что
ли?.. Он всадил в одного почти полбоекомплекта! Фашист задымился, но сумел
уйти. Потому что у Владимира вышли патроны... Вот тебе и "но пасаран"... Он
скрипнул зубами... Сегодня они прошли. Но это в последний раз! В следующий
раз он просто ударит эту сволочь собой! И разобьет об него свой "чато"!..
Лучше умереть... Чтобы больше не видеть этих уже ни во что не верящих
женских глаз.
Владимир швырнул свой шлем об землю и зашагал прочь.
Мигуэль грустно посмотрел ему вслед. Эти русские парни каждый день
поднимаются в небо, чтобы сражаться за его родину. И каждый день их
возвращается все меньше и меньше... Но что он мог поделать... Мигуэль
подобрал шлем и подошел к "чато", чтобы протереть тряпкой уставшие цилиндры.
На глаза навернулись слезы. Но он сдержался...
Мужчинам плакать нельзя!
Поэтому Владимир просто налил себе вина. Красного как кровь испанского
вина. Встал и выпил... Молча... Потому что сегодня из боя не вернулся
Сергей...
Хороший парень... Отличный летчик... Настоящий друг...
Владимир вздохнул. Слава Богу, что не ему придется прятать глаза перед
Серегиной матерью, сообщая о его гибели. Потом он, конечно, съездит в
Оренбург. Потому что обязан рассказать матери, как погиб ее сын. Но, может,
еще удастся отвертеться... Может, ему повезет, и его все-таки собьют на
хрен...
На счету Владимира было уже семь вражеских самолетов, но сам он до сих
пор не имел ни царапины. Впрочем, никому не может везти до бесконечности!
Так что шанс еще есть!
Он сидел один в придорожном кафе.
Доложив Анатолию о том, что видел в бою, в столовую он не пошел. Толя
Серов - свой парень! В доску! И все понимает. Но Толя - командир! И, ясное
дело, никакой самоволки не разрешил бы. Поэтому, никому ничего не сказав,
Владимир взял и махнул в город... Это было серьезным нарушением дисциплины.
Но ему необходимо было побыть одному... Сегодня он не смог спасти друга. Не
успел! Но видел, как он погиб... Поэтому сегодня будет лучше, если он
побудет один. Чтобы не сорваться...
Солнце уже давно спряталось за красными черепичными крышами. Длинные
тени принесли долгожданную прохладу. День тихо угасал.