"Владимир Николаевич Шустов. Человек не устает жить " - читать интересную книгу авторажизнью.
- Алеша! - Колебанов поморщился. - Не надо намеков. Новиков любит оглоушивать такими фразами. Будем говорить попроще. - Новиков жизнь знает. - В объеме воинского устава. - Плюс десять лет работы: Хасан, Монголия... Все вместе - больше двух курсов истфака. - Я с чужого голоса не пою. Я мыслю самостоятельно. - Сомневаюсь: мыслитель умеет выслушивать и обдумывать высказывания других, чего о тебе не скажешь. Так вот, Колебанов, я беру на себя смелость проникнуть в чужую душу, в самые ее потемки. - Маг! Волшебник! - Хочешь эксперимент? Делай выбор! Даю характеристику любому из наших ребят. - Хм-м-м. Заманчиво... Ну, а кто подтвердит достоверность твоей оценки? Сказать можно все. - Народную мудрость используем. Ты ссылался на нее в рассуждениях о чужой душе и потемках. После моей оценки проведем беглый опрос. Мнения совпадут - правда моя. - Ладно! Согласен! - с лукавым интересом Колебанов оглядел окружающих. - Возьмем, возьмем хотя бы... - он нарочно тянул. Под его взглядом лица сразу же присмиревших летчиков менялись: одни становились непроницаемыми, другие - растерянно-виноватыми. И те и другие не желали, очевидно, попасть на язык экспериментатору. - Возьмем... Охарактеризуй нам командира "голубой двадцатки", - неожиданно заключил Колебанов. - Ковязина. и поправит. Слышишь, Николай? - Из меня арбитр... - Сплетничать не принудим. В это время вновь появился вестовой. Он вызвал в штаб Колтышева и Коломийца. Штурман и стрелок-радист засобирались. О споре забыли: всем было понятно, что экипаж "голубой двадцатки" получает какое-то задание. Значит, командование разрешило полеты. Шахматисты дробно ссыпали фигуры в ящики столов. Музыканты гуськом потянулись к "струнному арсеналу". Летчики подтягивали унты, застегивали комбинезоны. Кое-кто направился к выходу. А Сбоев, оседлав скамью, крутил, как филин, головой и пытался образумить товарищей: - Успокойтесь! Да успокойтесь же! Но возбуждение все нарастало, И тогда Алексей, вскочив на скамью, прокричал голосом вестового: - Товарищи командиры! - наступила тишина. - Если понадобитесь, командир полка вас пригласит. Что и просил он вам передать. После немой сцены, последовавшей за репликой Сбоева, зазвучал сперва робкий, а затем дружный смех. Алексей стоял на скамье и тоже улыбался. - Артель, а не боевое подразделение, - наконец сказал он, жестом приглашая всех занимать места. - Лихачев и на порог вас не пустит. Садитесь. Продолжим наш эксперимент. - Вез арбитра?! - ужаснулся Колебанов. - Он свое скажет. - Сумцов поймал за рукав Колтышева. - Коля, минутку! - подал ему лист бумаги и карандаш. - Коротенько черкни. Характер |
|
|