"Владимир Николаевич Шустов. Человек не устает жить " - читать интересную книгу автора

Колебанов, обожает воспитанных, думающих людей и не чтит легковесов.
Округлять по пятеркам! Это для эффекта, что ли? Поразмыслив, ты пришел бы к
совершенно противоположному решению. Пятерок у Аркадия нет: он прокатился.
Колтышев подставляет мне единственную пятерку. А с чем же у него пятерка?
Колебанов гипнотизировал взглядом чернеющую в крупных пальцах капитана
злополучную костяшку: он уже понял, что должно произойти.
- Не может быть!
- Быть все может. Мыслить надо. Не зря, видно, я с начала игры
пусто-пусто приберегал. Получайте-ка! - пустышечный дублет со стуком
опустился на столешницу.
- Чего скисли? Между прочим, это характеры ваши проклюнулись: лишнее
доказательство в мою пользу. В споре о характере, конечно.
- Отмщенья жаждем! - Колебанов стал яростно перемешивать костяшки. -
Требуем сатисфакции!
В помещение ворвался свист ветра. Все оглянулись на дверь. В клубах
пара возник запорошенный снегом вестовой. Лицо его было свекольно-красным.
Брови и ресницы заиндевели. Не опуская воротника у полушубка, он лишь
ослабил застежку и зычно прокричал:
- Капитан Новиков и лейтенант Ковязин, к командиру полка!
Новиков с Ковязиным тотчас же поднялись и ушли. На их местах шумно
расселись поклонники "изящной словесности". Веселье новоявленных соседей
неприятно подействовало на удрученного проигрышем Колебанова.
- И откуда в тебе, Алеша, столько смехачества? - с иронией спросил
Колебанов у Сбоева. - Можно подумать, что и на свет белый пожаловал ты не
как все смертные, а по-смешному.
- Должен тебя разочаровать, - не обиделся Алексей и полуобнял его за
плечи. - На белый свет я произведен по тем же правилам, что и ты. Никаких
отклонений в норме. Иначе и быть не могло - закон природы! А к юмору, ты
прав, я предрасположен с младенчества. Все дело в том, что мой папаша -
самый веселый человек Сибири...
- Оно и заметно.
- В жизни кислая физиономия хуже пустого кармана. Презабавный случай
приключился с папашей моим однажды на почве этой самой смешливости.
Отправился он как-то за лечебными травами: у старика две слабинки - древние
языки и лекарственные травы, которыми он безжалостно пользует ближних. Так
вот. Лазил, лазил папаша по таежным урочищам и повстречал медведя. Нос к
носу они сошлись. Что делать? Пожать друг другу лапы? Разойтись поскорее?..
Стоят они, молчат они, думают они... И тут папаше бросается в глаза
некоторая... ну, как бы сказать, неидентичность, что ли, данного экземпляра
хищных млекопитающих с установленным природой образцом. Почему-то вместо
шерсти у мишки на морде произрастал цыплячий пушок, а на загривке торчали
перья. Ни дать ни взять - индейский вождь в боевом облачении. Не сдержался
папаша, захохотал. Мишка, понятно, в амбицию. Пришлось папаше браться за
кинжал: ружья у него при себе в ту пору не было. Потом осмотрел он зверя и
выяснил, что морда у Михаила Потапыча в меду была: или на пасеке гостил, или
дупло пчелиное ревизовал. А пух и перья налипли. На гнездо, должно быть,
налетел в кустах.
- Крепкий у тебя, Алеша, отец, - уважительно заметил Сумцов. - Я тоже
знавал охотника. Кремень! На зверя ходил только с холодным оружием. "Биться
со зверем, говорил, надо на равных. У зверья, говорил, дальнобойных зубов и