"Александр Шведов. Здравствуй, отец!" - читать интересную книгу автора

гостя и остановилась перед ним.
Тут я замечаю, что в ручищах этого мамонта появляется маленькая книжечка.
Лика с ужасом смотрит на нее.
- Это история болезни, - говорит Зур.
- Нет! - вскрикивает Лика. - Не-ет!!! - Голос ее срывается на рыдания. -
Не надо.
- Эй, в чем дело?! - ору я. - Опять вы взялись за свои фокусы?!
В этот момент Лика выхватывает из его лапищи книжечку и исступленно рвет
ее на кусочки.
- Нет! - приговаривает она. - Нет, нет! Зур укоризненно смотрит на нее.
- Зачем вы так? - говорит он, и в его руках, как будто из ничего, вновь
появляется та же книжица.
- Это история болезни, - повторяет он и протягивает мне книжицу.
Лика плачет, закрыв лицо руками. Плечи ее вздрагивают.
- Прости! Я не хотела, чтобы ты... тебя... - точно в бреду бормочет она. -
Это я виновата, я, я одна! Господи...
Я опускаю взгляд на книжицу. "А. Долгозеров. 3 года". Переворачиваю
страницу. В глаза бросаются несколько слов, написанные красной ручкой
наискось листа в левом верхнем углу: "Гемофилия... врач..."
Я поднимаю глаза на Зура. Он отводит взгляд, пожимает плечами:
- Да. Гемофилия. Болезнь королей!
- Слабое утешение.
- Болезнь передается по наследству по женской линии, - продолжает он. -
Это не порок. Это несчастье.
Я его не слушаю. "Я должен, должен был догадаться! Несколько раз у Алешки
были сильные кровотечения... Поэтому и в ясли он не ходит, сидит дома с
Ликой..."
- Дети, страдающие гемофилией, редко доживают до пятнадцатилетнего
возраста. - У него такое лицо, как будто он извиняется передо мной за
Алешкину болезнь.
- Что можно сделать? - спрашиваю я и ловлю себя на том, что сам не знаю,
кому я адресую этот вопрос - то ли жене, то ли этому... Зуру.
- Ничего, - отвечает Лика. - Медики ничего не могут сделать.
- Ваши медики! - на слове "ваши" Зур делает ударение.
Лика встает, подходит к нему.
- А ваши?
- Для этого он должен отправиться со мной, - быстро отвечает Зур.
- На двадцать лет? - спрашиваю я.
- Да!
- Добренькие! - зло говорю я. - А почему бы не сделать добро просто так,
бесплатно? Просто спасти его, без этих ваших университетов?
- Выслушаете вы меня до конца или нет?! - взрывается Зур.
- Помолчи! - Это Лика мне. - Пусть говорит. Он достает из кармана платок,
смахивает пот со лба. Ох, нелегко дается ему этот разговор!
- До Веды год пути. Лечение займет года два-три. Потом столько же ребенок
должен находиться под наблюдением. И год обратно. Итого восемь лет.
- Восемь - не двадцать! - перебиваю я.
- Дайте мне договорить! - жалобно просит он. - Восемь лет ребенок будет
находиться среди нас. Он будет разговаривать с нами, играть с другими
детьми, спрашивать - а что это? А как это? Зачем? Проще говоря, он будет